Битва при Карансебеше
Предыстория
После того, как Российская империя отклонила ультиматум Турции с требованиями вывести войска из Крыма, признать Грузию владением Турции и предоставить право на проверку всех торговых судов, идущих через Стамбул, Турция объявила войну Российской империи. Иосиф II сообщил своему канцлеру Венцелю Кауницу, что Австрия обязана будет вступить в войну, чтобы выполнить свои союзнические обязательства и оказать помощь своей союзнице в лице Российской империи и императрицы Екатерины Алексеевны.
Иосиф II стал собирать войско для большого похода на Балканы, набрав большое количество добровольцев из Сербии и Трансильвании, но его первоначальные успехи были лишь локальными. Австрийцы теряли десятки тысяч убитыми, ранеными и больными от малярии, поскольку их лагерь в Белграде располагался на болотистой местности. Даже Иосиф II чувствовал себя недостаточно хорошо перед генеральным сражением с турецкими войсками, к которому были подготовлены 100 тысяч человек. В окрестностях города Карансебеш всё же состоялась битва, но она приняла неожиданный оборот.
Битва
Армия австрийцев насчитывала 100 тысяч человек разных национальностей — не только немцев, но и сербов, хорватов, венгров, румын и итальянцев из Ломбардии. Авангард австрийской армии в лице роты гусар вечером перешёл реку Тимиш в поисках турецких войск. Признаков присутствия турок не было, но вместо них гусары наткнулись на группу цыган, которые предложили солдатам подкрепиться после переправы. За небольшую сумму денег гусары выкупили несколько бочек шнапса и стали утолять жажду. В это время через реку переправилась пехотная рота, которая также потребовала налить всем солдатам личного состава хотя бы по кружке шнапса. Гусары отказались делиться и стали сооружать баррикаду из бочек. Затеялась перебранка, в ходе которой один из кавалеристов то ли умышленно, то ли по неосторожности выстрелил в пехотинца.
Гусары и пехотинцы сразу же ввязались в ночную стычку, в которой многие были убиты или ранены. Ни пьяные гусары, ни изнывавшие от жажды пехотинцы не хотели уступать. В итоге часть пехотинцев и часть гусар сбежала на свой берег, преследуемая своими соответствующими противниками. Подходившие к переправе войска завидели бегущих солдат. А тем временем кто-то из пехотинцев, то ли пытаясь отвлечь внимание, то ли пытаясь неуместно пошутить, громко закричал «Турки! Турки!» (сербохорв. Turci! Turci!). Последствия этой шутки оказались смертельными: гусары серьёзно решили, что приближается турецкая армия, и ринулись прочь вместе с пехотой. С одной стороны, никто не понял, кто прокричал о приближении турок; с другой стороны, никто не подозревал на том берегу, что бегущие к ним солдаты просто не поделили запасы алкоголя. Нарастала паника в рядах многонациональной австрийской армии.
В самый ответственный момент офицеры закричали на немецком: «Стой! Стой!» (нем. Halt! Halt!). Однако солдаты, плохо знавшие немецкий, почему-то решили, что это были крики на турецком «Аллах! Аллах!» (тур. Allah! Allah!), что было и боевым кличем некоторых турецких частей. Паника в мгновение ока охватила всё войско: поскольку дело происходило ночью, все решили, что турецкие войска ворвались в лагерь. Из-за загородки вырвались сотни кавалерийских лошадей, находившихся в загоне. Командир одного из корпусов в спешке приказал артиллеристам открыть огонь, и снаряды стали рваться в толпе обезумевших солдат. Весь лагерь вступил в бой со своими же солдатами, будучи уверенным, что воюет против турецкой кавалерии, ворвавшейся на австрийские позиции. Во время панического отступления мост через реку Тимиш рухнул, и многие солдаты упали с моста: часть утонула в реке, а часть выбралась на сушу.
Разбуженный император Иосиф II также решил, что бой ведётся против турок, и попытался вмешаться, но бегущая в панике толпа сбросила императора с коня. Его адъютант погиб под копытами лошадей и ногами солдат, а император только чудом спасся, упав в реку. К утру от австрийской армии не осталось и следа: большая часть солдат попросту разбежалась от страха.