Андрей Чураков: «Из власти Путин по доброй воле не уйдет»
20 декабря в 18:30 в штабе лекцию об арктической политике России проведет политолог, независимый аналитик Андрей Чураков. В преддверии выступления мы поговорили с Андреем Анатольевичем о том, как он оценивает нынешнюю общественно-политическую ситуацию в стране, избирательные кампании Алексея Навального и Владимира Путина, а также о том, какие прогнозы можно дать на будущее нашего региона и всей страны.
— Андрей Анатольевич, завершается 2017 год. Какие события общественно-политической жизни стали самыми яркими в уходящем году?
— Этот год стал годом перелома в общественно-политической ситуации в России. Используя штамп о борьбе холодильника с телевизором, замечу, что в 2017 году холодильник победил телевизор. И это не просто мои размышления. Они подтверждаются данными статистики, экономического анализа, а также социологии. В частности, известно, что уже 40 месяцев подряд идёт падение уровня жизни россиян. Люди перестроились на другую систему потребления. При этом понятно, что в таком состоянии общество не может находиться долго. Манипулировать общественным мнением, вести эффективную пропаганду действующему режиму становится всё сложнее и сложнее. В частности, меня порадовал тот факт, что, по данным ВЦИОМ, зрительская аудитория телеканалов сократилась за последнее время практически вдвое.
— Не только холодильник побеждает телевизор, но и Ютуб, интернет.
— Согласен. Информационный вакуум должен быть чем-то заполнен, и люди всё больше черпают информацию из электронных СМИ и соцсетей. Информатизация общества идёт высокими темпами, и это тоже создаёт предпосылки для того, чтобы общество выходило из состояния анабиоза, в котором находилось, наверное, последние десять лет, если не больше, и, образно говоря, просыпалось. Если вернуться к вашему вопросу о том, какими событиями запомнился 2017 год, то, прежде всего, вспоминаются близкие по времени. Россия выходит из военной кампании на территории Сирии — государства, которое не является ни сопредельным, ни перспективным в плане выстраивания международной политики, — несмотря на какие-то победные реляции президента и представителей МИДа, результат нулевой. Также отметим, что в этом году конфликт в восточных регионах Украины перешёл в стадию заморозки. Хотя подписанные «минские соглашения» давали надежды, что процесс урегулирования пойдёт в позитивном ключе, прошедший год показал, что, прежде всего с российской стороны, выбрана тактика перевода конфликтной ситуации в состояние стагнации — чтобы затем постоянно использовать это для создания напряжённости в сопредельном государстве и транспонировать эту напряженность на страны не только ближнего зарубежья, но и на мировое сообщество в целом. Третье событие также связано с геополитической ситуацией: допинг-скандал в российском спорте. Фактически речь идёт о государственной поддержке допинга, признанной мировым сообществом, но не Россией, и, как следствие, отстранение нашей страны от Олимпиады. Мы возвращаемся в те времена, когда был очень тяжёлый виток холодной войны — 1984 год, Лэйк-Плэсид. Кроме того, США в этом году окончательно оформили своё отношение к России как к «rogue state», то есть как к государству-изгою, приняв очередной очень жёсткий пакет санкций.
Касаемо внутренней политики страны назову заявление Путина о его намерении выдвигаться на выборы 2018 года. Хотя особых сомнений в этом не было с весны — очевидно, что из власти Путин по собственной доброй воле не уйдет — ожидание было достаточно долгим.
Поскольку мы живем на территории, включённой в Арктическую зону РФ, подчеркну, что 2017 год был отмечен очень активным публичным обсуждением проблематики, связанной с Арктикой. Знаковым событие года для Архангельска стало проведение в марте Арктического форума. Но в итоге федеральное правительство признало, что изначальные планы по арктической политике сегодня не реализуемы. Судя по проекту закона об Арктической зоне, который должен быть внесён в Госдуму в ближайшее время, вся эта кампания оказалась широко разрекламированным мыльным пузырём. Единичные проекты, конечно, будут реализовываться. Но при нынешней конъюнктуре цен и ситуации, когда Россия объявлена страной-изгоем, ограничен доступ инвестиций в страну, нет возможности получить и использовать современные технологии, заниматься в Арктике можно только созерцанием и предаваться мечтам о том, что те богатства, которые в Арктике спрятаны, когда-нибудь начнут работать на благо государства. Серьёзной экономической перспективы в освоении Арктики года до 2050 я точно не вижу.
— Вы упомянули выдвижение Путина. Гораздо раньше о президентских амбициях заявил Алексей Навальный. Он уже более года ведет избирательную кампанию: в стране создана сеть штабов, проводятся встречи с электоратом. Как вы считаете, у кого из этих двух ключевых для страны политических фигур сегодня больше опоры на настоящую поддержку людей?
— Увы, не видел реальных цифр о том, как люди воспринимают Алексея Навального в качестве претендента на президентский пост. Безусловно, слежу за тем, как развивается его кампания. Я бы отметил даже не столько значимость работы Навального как потенциально возможного участника президентской гонки, сколько то, что его работа сегодня создает позитивную альтернативу в условиях жёсткого авторитаризма. Навальный ведет вполне корректную, юридически выверенную политическую кампанию, объединяет людей. Ведь чем ущербна авторитарная система? Власть в таких обществах старается делать всё возможное, чтобы произошла атомизация общества. Ей необходимо разобщение граждан по самым разным поводам, например, по вопросу участия или неучастия наших спортсменов в Олимпиаде. Общество разделённое гораздо проще поддается манипуляции. Безусловно, в 2017 году Навальный и его сторонники создали альтернативную повестку, которая существенно изменила общественно-политическую ситуацию в стране и заставила исполнительную и законодательную ветви власти реагировать на лозунги и заявления людей этой новой структуры, новой политической силы.
— Но вы же знаете, как они реагируют: аресты, реальные сроки для некоторых участников протестных митингов, нападения с зелёнкой, давление на руководителей и волонтёров штабов в регионах. Это нормальная реакция?
— Для авторитарной власти в России это единственно возможная реакция.
— Если власть хочет собственной стабильности, то зачем подогревать интерес к протесту?
— Слово «стабильность» здесь неуместно, оно хорошо для первого и второго телеканалов. Его лучше заменить на «стагнация», оно точнее описывает ситуацию стране в последние 15 лет. Хотя и был период, когда рос уровень жизни, были позитивные сдвиги, власть при Путине всегда решала одну-единственную задачу — сохранение самоё себя. Можно пройтись по этапам и посмотреть, как она реагировала на те или иные геополитические или внутриполитические вызовы, и это станет понятно. Для примера, в своё время были отменены выборы губернаторов с официальным обоснованием: для того, чтобы во власть не прошли криминальные элементы, чтобы страна не развалилась. По факту криминальных элементов во власти, в том числе и в губернаторском корпусе, стало после этого только больше. Это подтверждается несколькими уголовными делами в отношении бывших руководителей субъектов федерации. Что касается сепаратизма, то центробежные силы как были сосредоточены в национальных республиках, так они до сих пор там и существуют. На самом деле за этой операцией стояла реальная цель устранения возможных конкурентов Путина на будущих выборах, лидеров общественного мнения, которые вырастали с регионального уровня и становились политиками уровня федерального. Были очень сильные руководители, скажем, Лужков, Россель, Шаймиев и ещё ряд фигур, которые своей работой показывали, что они вполне могут конкурировать с Путиным на политической арене. Для того, чтобы лишить их этой возможности, провели реформу, в результате которой губернаторы стали абсолютно подконтрольны Кремлю. Поэтому я говорю о том, что Путин решает одну проблему — сохранение собственной власти. И силовые методы, которые сейчас применяются к конкуренту, Алексею Навальному, укладываются в эту логику. То, что нет желания встать на цивилизованные рельсы политических переговоров, говорит о том, что власть не рассчитывает на долгосрочную перспективу. Они понимают, что их время заканчивается. А когда ты живёшь угрозами сегодняшнего дня и каждый день решаешь задачу «остаться в живых», у тебя нет возможности просчитать шаги на будущее.
— В тех условиях, которые вы обозначили, как Путин будет вести свою избирательную кампанию?
— Не будет серьёзных политических заявлений и вообще программы как таковой. Представить программу вывода России из кризиса не смогут, потому что экономика доведена до такого состояния, что без реформирования политических институтов позитивные изменения невозможны. Как вы помните, в июне Путину были предложены три программы, которые он как бы заказал разным центрам. Один вариант был авторства Титова, другой — Глазьева, третий — Кудрина. Ну, и Медведев от правительства изъявил желание написать ещё один, составил программу в итоге министр экономического развития Орешкин. В правительстве эту последнюю программу так и не приняли, а Путин сделал вид, что Медведев ему что-то сдал. С тех пор прошло полгода, на выходе — ноль. Единственная программа, которая просчитана по всем направлениям и подразумевает реформу институтов власти, экономическую составляющую и затрагивает многие вопросы, связанные с геополитическим статусом России, — это программа Кудрина. В частности, в ней говорится о том, что для нашей экономики принципиально важна защита частной собственности, что не наблюдается в России на протяжении «путинских» лет (начиная с дела Ходорковского и заканчивая историей с «Башнефтью» в этом году). Для того, чтобы частная собственность была защищена, надо провести кардинальную реформу судебной системы, а конкретно — вывести судебную власть из-под контроля исполнительной власти. Готов ли Путин сегодня отказаться от «басманного правосудия»? Он же понимает, что как только суд станет независимой структурой, сразу все схемы, которые позволяли ему удерживать контроль над финансовыми потоками и политическими силами, рассыплются, как карточный домик.
— Судебная реформа, о которой вы говорите, — это как раз один из самых важных пунктов программы Навального.
— Честно скажу, знаком с программой Навального только в общих чертах. Безусловно, судебная реформа необходима. Также нужно что-то решать с вопросом участия государства в экономике в целом, оно не должно присутствовать в ней в таком объёме, как сейчас. Надо проводить серьёзную реформу по федерализации, поскольку многие регионы «майскими указами» Путина сегодня загнаны в долговые ямы, и губернаторы, вместо того, чтобы решать свои непосредственные задачи, вынуждены выполнять упомянутые указы, оказывая давление на бизнес, диктуя ему свои абсолютно экономически непросчитанные «хотелки».
Мне кажется, что для участия в выборах подробной программы Навальному и не требуется. Достаточно набора ответов на основополагающие вопросы, которые есть сегодня у нашего общества. Основная проблема действующих политиков, в первую очередь я, конечно, имею в виду Путина, — отсутствие образа будущего. Логика развития цивилизации такова, что законность и информационная прозрачность — это не просто звук, а необходимое условие функционирования страны, и Путин этого, похоже, не понимает. Отсутствие посыла «что же будет с Родиной и с нами» создаёт в обществе некую пустоту, которую затыкают какими-то второстепенными темами. На некоторое время заместить образ будущего удалось воспоминаниями о прошлом: о войне, о Победе. Потом сработал крымский фактор. Активно для этого использовали спорт. Но у людей всё равно возникает вопрос, адресованный в будущее: а как будут жить мои дети, внуки? Деятельность Навального потому и имеет привлекательный характер, поскольку в тех тезисах, которые он озвучивает, просматривается образ будущего России. По крайней мере, мы можем надеяться, что страна будет развиваться по демократическому пути.
— Как вы думаете, допустят ли Навального к выборам?
— На мой взгляд, Навального не допустят к выборам. О причине я уже говорил: Путин таким образом решает проблему удержания власти. Любой человек, составляющий ему конкуренцию, будет изолироваться, ограничиваться в своих возможностях любыми доступными способами. Путин может терпеть конкуренцию на выборах губернаторов, выборах в Госдуму — пожалуйста, развлекайтесь, как хотите. Но в отношении себя он не терпит соперников.
— В случае недопуска как будет развиваться ситуация?
— Та информационно-организационная структура, которая сегодня сформирована Навальным в регионах, должна выработать для себя некую линию поведения. Есть несколько сценариев. Можно, скажем, переключиться на разъяснительную работу, рассказывать людям о бойкоте выборов, или призывать проголосовать за другого кандидата. Но решение о том, как действовать, нужно принимать, когда будет известен полный список кандидатов. Открыв штабы в регионах, Навальный сегодня имеет более эффективный инструмент, нежели Путин, опора которого на грядущих выборах — даже не партия «Единая Россия», а органы исполнительной власти, то есть губернаторы и их подчинённые. При недопуске Навального на выборы одной из задач, которую, я думаю, важно решить, будет контроль за их законностью. Нарушения на выборах начнутся с первого дня объявления выборов. У нас же по закону ни один чиновник не имеет права заниматься агитацией в пользу любого кандидата, в том числе действующего президента, используя свое служебное положение. Но они будут этим заниматься, а значит надо таких чиновников ловить и информацию об этом обнародовать ещё до выборов, поскольку такие выборы нельзя считать легитимными. Не исключаю также, что за две-три недели до выборов будут проведены массовые уличные акции. Также было бы неплохо, если бы из среды сторонников Навального в регионах появились бы сильные спикеры, политические лидеры, которые бы стали хорошими пропагандистами его идей, а уже осенью следующего года заявили о себе на выборах регионального и муниципального уровня. Пока в Архангельске, по крайней мере, я их не наблюдаю.
— Андрей Анатольевич, поговорим немного о делах в нашей Архангельской области. Вы на своей страничке в социальной сети активно критикуете действия губернатора нашего региона Игоря Орлова и его команды…
— Я не критикую действия губернатора и правительства. Я критикую их бездействие.
— Хорошо, расскажите, в чём вы его видите?
— После того, как прошли губернаторские выборы два с небольшим года назад, Игорь Орлов то ли в силу факторов психологического характера, то ли из-за иных причин, практически перестал выполнять те функции, которые должен выполнять эффективный губернатор. В Архангельской области, несмотря на то, что на уровне федерации и региона приняты соответствующие законодательные акты, до сих пор нет стратегии развития. Она должна была появиться в соответствии с законом 1 января 2017 года, потом депутаты отложили срок ровно на год. Вот 1 января 2018 года мы должны были увидеть эту стратегию, но, как выясняется, сроки вновь перенесли. Снова на год. Увы, Игорь Орлов за шесть лет губернаторства так и не смог выстроить кадровую работу и создать работоспособную команду. Посты занимают люди, которые, на мой взгляд, профнепригодны — начиная с его заместителя Андронова, приехавшего, как и сам Орлов, из Калининграда, и заканчивая средним уровнем управленцев, где процветает кумовство и, вполне возможно, раздача должностей за вознаграждения. Кроме того, не стоит забывать, что сегодня в управленческих креслах сидят те люди, которые внутренне не ассоциируют себя с Архангельской областью. За формальными словами о любви к Поморью ничего не стоит. Их мотивация лежит в плоскости решения своих личных проблем и работают они ровно настолько, чтобы их и сверху не давили, и снизу не сильно ругали. Но не более.
Персонально Игорь Орлов вполне обаятельный человек. Но по его работе я могу сказать, что результата нет. Нельзя же до бесконечности повторять одни и те же банальные вещи и не предъявлять ни одного законченного проекта. Область не использовала шансы, которые были, когда к ней было приковано большое внимание со стороны федерации в связи с арктической проблематикой. Из месяца в месяц глава региона рассказывает: мы будем строить «Белкомур», мы будем строить в Архангельске глубоководный порт…
— Всё это сказки про белого бычка.
— Всё это бессмысленно без нормальной стратегии, отвечающей реалиям сегодняшнего дня. Потому что чиновники, поддакивая губернатору, берут старые документы, ведь проектам некоторым уже и не один десяток лет, и слегка их переписывают. Губернатор эти бумаги везёт в Москву, в Минэкономразвития, а там улыбаются и понимают, что реальности в этих бумагах не предусмотрено. Поэтому сегодня у руководства региона не работа, и имитация деятельности. Ни один из проектов Орлова, по крайней мере, за последние два года, не дошел до стадии подписания документов, всё осталось на уровне слов. Хотя, нет, один дошел — проект по продаже ТЭЦ китайцам. Но потом был абсолютно дезавуирован, поскольку китайцы поняли, что это история ни о чем, и отыграли назад.
— Каким вы видите ближайшее будущее области в связи с тем, что «арктические надежды» наши в этом году растаяли, как дым?
— Несмотря на то, что арктическую повестку перехватили Санкт-Петербург и Мурманск, будущего мы, конечно, не лишены. Надо просто честно признать, что мы сегодня не способны с ними конкурировать на стандартных площадках: нефти нет, газа нет, порт у нас так себе (в Мурманске он гораздо мощнее и не замерзает). Мы чем можем войти во все эти арктические проекты? Архангельск можно сделать культурной столицей Арктики: фестивали, уникальный фольклор, связи со скандинавскими государствами. Ни Мурманск, ни Салехард, ни Якутск не будут против — им не до того. Я уверен, что в результате такой политики мы получим дивиденды гораздо раньше, чем если мы опять будем рассуждать о «Белкомуре», которому сто лет уже, или о строительстве глубоководного порта.
— Возвращаюсь к общероссийской проблематике. Для сторонников Навального худший сценарий — это еще шесть лет Путин у власти. При этом мне лично совершенно не важно, кто будет руководить областью и городом. Орлов это будет, Годзиш, Павленко или Палкин — понятно, что это будут люди путинской системы власти, к которым нет доверия и на которых нет надежды. Расскажите, к чему нам готовиться в случае нового президентского срока Путина.
— В общественно-политической жизни сработает закон Ньютона. Чем сильнее оппозиция давит на власть, тем сильнее власть отвечает, и наоборот. Для власти важен тотальный контроль. Её не так пугает человек, выходящий на улицу с требованиями, обращёнными к власти, как человек, заявляющий власти, что она никто, и не признающий её как таковую. Речь идёт именно о персональном посыле конкретного человека, а не коллективном обезличенном протесте. В этом случае власть не знает, какие процессы происходят в голове этого человека, и начинает серьёзно волноваться. Контроль теряется. 18 марта 2018 года мы получим два значимых результата: явка, которая продемонстрирует уровень доверия населения к власти в целом, и количество процентов за каждого из кандидатов. Власть будет вводить корректировки по этим показателям. Страна в результате может окончательно встать на африканский путь развития, уйти в полную изоляцию от всего мира, в разложение.
— Будет хуже, как говорит редактор «Медиазоны» Сергей Смирнов?
— Будет сложнее. Народ будет выживать. Революционных событий ждать не приходится. Если и будут какие-то жёсткие столкновения, то они будут спровоцированы не со стороны либерально настроенных молодых людей – сторонников Навального, а от фашиствующих молодчиков, которых власть сама сегодня, как ни парадоксально, поощряет. И вот это уже может быть на самом деле страшно.
Беседовала Мария Гаврилова.