Алая королева

Секретарь потерял к нам всякий интерес, когда Мейвен и я заняли отведенные нам места позади Кола и Евангелины, которые, в свою очередь, стояли за королем и королевой. Странно, но Евангелину, кажется, покинула ее всегдашняя самоуверенность. Я заметила, как дрожат ее руки. Она боится. Она жаждет быть на виду, она рада тому, что стала невестой Кола, но она боится. Как такое вообще возможно?

А потом процессия пришла в движение. Под присмотром бесчисленных хранителей и прочих сопровождающих нас лиц мы проследовали в здание, которое внутри имело вполне утилитарный вид. Вместо картин и салонов я повсюду видела географические карты, офисы и комнаты для проведения совещаний. В вестибюле сновали люди в серой униформе. При появлении королевской семьи они остановились, давая нам дорогу. Большинство дверей были затворены, но кое-куда я все же смогла заглянуть. Офицеры, склонившись над картами фронтов, спорили о дислокации каких-то легионов… Из другого помещения лился ошеломляющий меня поток энергии. Там за каждым из сотни видеоэкранов сидел военный в полевой форме. У каждого на голове были наушники. Офицеры выкрикивали в микрофоны приказы, посылаемые людям, находящимся очень далеко отсюда. Команды были разными, но все они сводились к одному: во что бы то ни стало удержать фронт.

Кол задержался у двери, ведущей в зал с экранами. Он вытянул шею, стараясь получше все рассмотреть. Неожиданно дверь захлопнулась у него перед носом. Принц рассердился, но скандалить не стал и вернулся на свое место подле Евангелины. Та что-то зашептала ему на ухо. Кол, к моему немалому злорадству, от нее отмахнулся.

Но улыбка моя увяла, как только мы вышли под слепящий свет прожекторов на парадное крыльцо. На бронзовой табличке, прикрученной у входных дверей, я прочла: «Генеральный штаб». Я находилась в самом сердце войны. Отсюда управляли всеми солдатами, всеми армиями, всеми орудиями в нашей стране. Желудок мой предательски сжался, но я не имела права на слабость перед глазами такой огромной толпы. Вспышки фотоаппаратов слепили меня. Зажмурившись, я услышала голос в своей голове.

Секретарь сунул мне в руки листок бумаги. От одного взгляда на него мне захотелось закричать. Теперь я знала, зачем меня пощадили.
«Отрабатывай то, что на тебя потратили», — зашептал голос Элары в моем мозгу.
Королева взглянула на меня поверх Мейвена. Видно было, что она едва сдерживается, чтобы не расхохотаться.

Мейвен проследил за полным издевки взглядом матери и тоже уставился на листок в моей дрожащей руке. Молодой человек прикоснулся пальцами к моему запястью так, словно хотел влить в него свою силу. Мне ужасно хотелось тотчас же разорвать бумажку, но Мейвен крепко меня держал.
— Ты должна, — едва слышно произнес он. — Ты должна.

— Мое сердце скорбит по потерянным жизням, но я знаю, что эти жертвы не были напрасными. Их смерти только укрепят нашу решимость преодолеть возникшие перед нами трудности. Наш народ многие столетия сражается за свою победу, и ничто, никакие невзгоды не смогут встать у нас на пути. Этих смутьянов найдут и примерно накажут, а чумная болезнь, которую они смеют называть восстанием, никогда не заразит мою родину.

Видеоэкран в моей новой спальне был нужен мне не более, чем лодка с дырявым дном рыбаку. По нему бесконечно транслировали речь короля, от которой меня воротило. Я уже заучила ее на память, но не могла оторваться от экрана. Я знала, кто будет выступать следующей.

Лицо на экране выглядело неестественно бледным и холодным. До сих пор не понимаю, как я смогла сохранять бесстрастное выражение лица, зачитывая текст. Когда шла на трибуну, занимая место, на котором только что стоял король, я даже не дрожала.

— Меня воспитали красные, и долгое время я верила, что являюсь одной из них. Я на собственном опыте познала великодушие его величества, благородство серебряных лордов и то благо, которое они нам несут. Они облагодетельствовали нас правом на труд, правом служить на благо нашей родины и дали возможность безбедно жить.
На экране Мейвен прикоснулся своей рукой к моей руке. Его голова согласно кивала в такт моей речи.

— Сегодня я знаю, что являюсь серебряной по крови. Я леди из дома Титанос. Придет день, и я стану принцессой Норты. Теперь мои глаза широко открыты. Мир, о котором я прежде и не мечтала, существует, и он милосерден и всемогущ. А эти террористы являются самыми гнусными убийцами, каких только можно себе представить. Они вознамерились расколоть краеугольный камень, на котором зиждется наша нация. Этого мы не можем позволить.

В безопасном одиночестве своей спальни я с трудом дышала, ожидая наихудшего.

— В своей мудрости король Тиберий принял ряд мер, которые направлены на искоренение болезни бунта и на защиту законопослушных подданных нашего королевства. Эти меры следующие. С сегодняшнего дня для всех красных с заходом солнца вводится комендантский час. В деревнях и городах красных мы вдвое увеличиваем гарнизоны стражников. На дорогах будут построены новые сторожевые заставы с полноценными гарнизонами. Все преступления красных, в том числе нарушение комендантского часа, будут караться смертной казнью. И… — здесь мой голос впервые дрогнул, — призывной возраст будет снижен до пятнадцати лет. Всякий, кто предоставит ценную информацию, с помощью которой будет уличен член «Алой стражи» или предотвращен теракт, будет награжден документом, дающим право на освобождение пятерых членов одной семьи от военной службы.

Мерзкая и хитрая уловка. Красные разорвут друг друга, добывая себе право на такой документ.
— Озвученные меры будут оставаться в силе до окончательного уничтожения «Алой стражи».
Я смотрела на саму себя на экране. Здесь я сделала паузу, опасаясь поперхнуться словами. Мои глаза широко открыты. Надеюсь, что мой народ поймет, что я этим пытаюсь им сказать. Слова часто лгут.
— Долгие лета королю!

В моей душе кипела ярость. Экран погас. Теперь вместо моего лица там зияла чернота. Я думала о том, что же будут означать на практике эти новые законы. Всюду прибавится стражников. Больше тел будет висеть на виселицах. Больше матерей будут оплакивать своих забранных на войну детей. Мы убили дюжину их, а они собираются убить тысячу наших. Я понимала, что такими действиями со стороны короля «Алая стража» завоюет себе некоторое количество сторонников среди красных, но еще большее число станут ее лютыми врагами. Ради себя и детей они продадут те жалкие остатки свободы, которые у них еще остались.

Прежде я думала, что быть их марионеткой сравнительно легко, но я жестоко ошиблась. Я не могу сдаться и позволить себя сломить. Нет. Только не сейчас. Хотя мой смертный приговор уже маячит на горизонте, я не имею права падать духом. Я буду бороться до тех пор, пока они не найдут мою кровь в базе данных и моя игра на этом закончится. А потом они поставят меня перед видеокамерами и казнят.

Хорошо, что окно моей спальни выходит на реку, которая несет свои воды на юг… К морю… Глядя на воды реки, я забывала тосковать о своем весьма плачевном будущем… А потом мой взгляд переместился с быстро бегущих вод на темное пятнышко, маячившее на самом горизонте. Стояла ясная, безоблачная погода, а на юге собрались черные тучи, навечно закрыв собой запретную землю на побережье. Город Руин. Руина. Адский огонь раз и навсегда испепелил город, а радиация не позволила жизни туда вернуться. Сейчас этот город превратился в черного призрака. Туда никому нет пути. Это реликт погибшего древнего мира.

Мне ужасно хотелось, чтобы сейчас в дверь постучал Лукас, а потом мы вместе пошли на занятия, но никто ко мне не стучался. Пусть уж так. Лучше, чем рисковать его жизнью из-за близости ко мне.
Подарок Джулиана стоял, прислоненный к стене. Напоминание о еще одном друге, которого я лишилась. Подарком была большая карта, вставленная в застекленную раму. Когда я подняла раму, что-то выпало на пол.
Так я и знала!

Сердце мое учащенно забилось в груди. Опустившись на колени, я уже надеялась увидеть какое-нибудь секретное послание, но это оказалась всего лишь книга.
Несмотря на разочарование, я не смогла сдержать улыбку. Джулиан просто не мог не оставить мне очередного утешения в форме хорошей книги, особенно сейчас, когда лично утешить меня он не может.

Я раскрыла книгу, ожидая увидеть в ней что-то по истории, но, к своему немалому удивлению, увидела на первой же странице заглавие, написанное от руки: «Красные и серебряные». Почерк был небрежный, размашистый. Джулиан. Спутать его с другим было просто невозможно.
Око камеры наблюдения глядело мне в спину. Я здесь не одна. Впрочем, Джулиан все предусмотрел. Умница Джулиан!

Рукописный журнал повествовал о вполне обыденных и скучных вещах, описывая находки, сделанные в Дельфах, вот только между этими описаниями тем же почерком записана была страшная тайна, вполне достойная того, чтобы о ней знать. У меня ушло немало времени, пока я во всем разобралась. Хорошо еще, что на этот раз я проснулась раньше обычного. Наконец все разложилось по полочкам, и я едва могла дышать от волнения.

Дэйн Дэвидсон, красный, рядовой, легион «Шторм». Погиб во время штатного патрулирования. Тело не найдено. 1 августа 296 г. н.э. Джейн Барбаро, красная, рядовая, легион «Шторм». Погибла вследствие ошибочного ведения огня. Тело кремировано. 19 ноября 297 г. н.э. Пейс Гарднер, красный, рядовой, легион «Шторм». Казнен за невыполнение приказов командира. Тело оставлено на месте казни, а потом «потеряно». 4 июня 300 г. н.э.

Были и другие имена мертвых солдат за двадцатилетний период. Их тела были либо кремированы, либо не найдены, либо «потеряны» после казни. Это уже не лезло ни в какие ворота. Как можно потерять того, кого казнили? Из-за последнего имени в списке я чуть не расплакалась.
Шейд Барроу, рядовой, легион «Шторм». Казнен за дезертирство. Тело кремировано. 27 июля 319 г. н. э.

Затем шли слова самого Джулиана, и мне показалось, что преподаватель — вновь рядом, что он, само спокойствие, ведет со мной размеренную беседу.
Согласно военному праву всех погибших красных солдат надлежит хоронить на кладбищах Чоука. Казненных солдат хоронят в общих могилах. Никого не кремируют. Практики выставления трупов после казни просто не существует. Двадцать семь имен. Двадцать семь солдат, включая вашего брата, умерли при сходных обстоятельствах.

Все погибли во время патрулирования, убиты озерщиками или по ошибке погибли от рук своих товарищей, за исключением случаев скоропалительной казни без каких-то весомых фактических обвинений. Всех их перевели в легион «Шторм» всего за несколько недель до гибели. После смерти их тела были «потеряны» или уничтожены тем или иным способом. В чем тут дело? Легион «Шторм» — не эскадрон смерти. Сотни красных служат под началом генерала Игри, и только некоторые умирают при странных обстоятельствах. Почему пострадали именно эти двадцать семь?

Впервые я порадовался существованию базы данных о крови. Хотя эти люди уже давно мертвы, образчики их крови до сих пор хранятся там. Мара! Я должен перед вами извиниться за то, что не был до конца откровенен. Вы мне доверяли. Я вам помогал, но помощь моя бескорыстной не была. Я очень любознательный человек, а вы представляли собой самую большую загадку, с которой я сталкивался за всю свою жизнь. Я не смог сдержаться и сравнил вашу кровь с их кровью. В вашей крови и крови мертвых солдат есть кое-что общее, что отличает вас от других людей.

Я не удивлен, что другие этого не заметили, так как они не знали, где и что искать. А вот я знал, что ищу, поэтому без труда отыскал. Ваша кровь красного цвета, но она не похожа на обычную кровь красных. В ней есть нечто такое, чего никто прежде не видел. И это же было в крови двадцати семи убитых. Эта мутация могла вызвать изменения, благодаря которым вы стали тем, кем стали.

Вы не уникальны, Мара. Вы не одиноки. Вы являетесь всего лишь первой, кого защитила общественная огласка, первой, кого они не убили и не спрятали потом концы в воду. Как ваши предшественники, вы одновременно являетесь красной и серебряной. Скажу больше: вы сильнее красной и серебряной, вместе взятых.
Мне кажется, что будущее принадлежит таким, как вы. Вы предвещаете собой новый рассвет для человечества.

И еще… Если до вас уже было зарегистрировано двадцать семь похожих случаев, то людей с такими данными должно быть гораздо больше.
Я замерла… Я онемела… Я одновременно чувствовала все и ничего… Другие, похожие на меня…
Воспользовавшись параметрами мутации вашей крови, я прошелся по базе данных, выискивая похожие случаи. Далее я прилагаю полный список всех, кого я нашел.

Вы и сами должны понимать всю важность этой информации, ее значение для вас и всего мира. Передайте этот список тем, кому доверяете. Пусть их отыщут, защитят и обучат, ибо не пройдет много времени, как кто-то менее дружелюбно настроенный, чем я, выйдет на их след.
На этом послание Джулиана обрывалось. Далее следовал список, при виде которого руки у меня задрожали. Там были имена и адреса… Много имен и адресов… И все ожидали, когда их найдут и научат сражаться.

У меня в мозгу бушевал пожар. Другие… Много других… Слова Джулиана плыли у меня перед глазами, опаляя душу.
Скажу больше: вы сильнее красной и серебряной, вместе взятых.

Небольшого формата записная книжечка удобно поместилась в кармане моего жакета, совсем близко от сердца. Но прежде, чем я смогла найти Мейвена и сообщить ему об открытии Джулиана, меня перехватил Кол. Коронный принц поджидал меня в гостиной, очень похожей на ту гостиную, в которой он учил меня танцам. Вот только время для лунного света и музыки осталось в прошлом. Прежде я желала всего того, что он мог бы мне дать, а теперь от одного вида принца у меня неприятно сводило живот. Кол заметил мое отвращение, хотя я очень старалась его скрыть.

— Ты на меня сердита, — констатировал он.
— Нет.
— Не лги, — зло блеснув глазами, вдруг повысил он голос. — Два дня назад ты меня поцеловала, а теперь даже не смотришь в мою сторону.
Не лги… Со времени нашего знакомства я только тем и занимаюсь, что лгу.
— Я обручена с твоим братом, — отстраняясь, сказала я.
Кол небрежно отмахнулся.
— Прежде это тебе не мешало. Что изменилось?

Мне хотелось закричать: «Я поняла, кто ты на самом деле! Ты не благородный воин, не идеальный принц и даже не сбитый с толку юноша, которым притворялся! Ты стараешься бороться со своей сущностью, но ты такой же, как другие!»
— Это из-за террористов?
Мои зубы чуть слышно заскрипели.
— Бунтовщиков.
— Они убили ни в чем не повинных людей, даже детей не пощадили. То, что я сделал, то, что я приказал хранителям, было восстановлением справедливости.

— И чего ты добился, пытая их? Ты узнал их имена, сколько их? Ты хотя бы поинтересовался, чего они хотят? Ты хоть раз выслушал их?
Кол тяжело вздохнул.
— Я понимаю, что у тебя есть причины им симпатизировать, но методы этих террористов…

— Их методы — следствие вашего неправедного правления. Вы заставляете нас тяжело работать, истекать кровью, умирать на ваших войнах и фабриках, отдавать свои жизни ради удобств и комфорта, на которые вы не обращаете вообще никакого внимания. И все это из-за того, что мы другие. Как вы можете ожидать от нас покорности?
Кол дернулся. По его щеке пробежал нервный тик. Он не знал, что мне ответить.

— Единственная причина того, что мне не суждено погибнуть в какой-нибудь траншее, заключается в том, что ты меня пожалел. Единственная причина того, что ты меня сейчас слушаешь, — в том, что благодаря невероятному чуду я обрела этот мой дар.
С ленивым видом я заставила искры пробежать у меня по руке. Теперь я уже не могла представить себе жизни без силы, но я, по крайней мере, еще помнила это время.

— И в твоей власти все это остановить, Кол. Со временем ты станешь королем и сможешь прекратить войну. Этим ты спасешь тысячи, нет, миллионы жизней. А еще в твоей власти будет избавить следующие поколения от оков почетного рабства. Подумай об этом.

Что-то сломалось в Коле, и пламя негодования, с которым он недавно спорил со мной, угасло само собой. Он направился к окну. Руки заложены за спину. Восходящее солнце освещало его лицо. Спина была в тени. Он показался мне стоящим на перепутье между двумя мирами. В глубине души я понимала, что так оно и есть. Та часть меня, меньшая часть, которой небезразличен был Кол, хотела уменьшить расстояние, возникшее между нами, но я не совершила этой глупости. Я не влюбленная девчонка.

— Когда-то я об этом подумывал, — сказал принц, — но это приведет к открытому недовольству с обеих сторон. Я не хочу войти в историю как король, разрушивший страну. Это мое наследие, наследие моего отца, и я о нем позабочусь.
От принца исходил несильный жар. Я видела, как нагретый воздух колышется на фоне окна.
— Ты готова пожертвовать жизнями миллионов ради чьей-то мечты?

Миллионы жизней. В моей памяти всплыли трупы детей Беликоса Леролана, лежащие подле отца. А потом я увидела лица других: Шейда, отца Килорна, солдат, которые погибли на этой войне.
— «Алая стража» не остановится, — тихо произнесла я, прекрасно видя, что Кол меня не слушает. — Они, конечно, виноваты, но и ты тоже, принц. Кровь погибших не только на их, но и на твоих руках.
И на руках Мейвена. И на моих руках тоже.

Я оставила его стоящим у окна. Я могла только надеяться, что мои слова нашли отклик в его сердце. Впрочем, надежды на это было мало. Кол оставался сыном своего отца.
— Джулиан сбежал.
Голос принца заставил меня замереть на месте. Я медленно обернулась.
— Что?
Я решила сыграть в глуховатую дурочку.
— В памяти хранителей остались пробелы. В видеозаписях — то же самое. Мой дядя нечасто пользуется своими способностями, но я о них осведомлен.
— Думаешь, он помог им сбежать?

— Да, — с болью в голосе произнес принц, глядя на свои руки. — Именно поэтому я дал ему время уехать.
— Что?
Я не поверила собственным ушам. Кол, воин, человек, который всегда следует правилам, нарушил закон ради дяди.
— Он мой дядя, и я сделал все, что мог. Или ты считаешь, что у меня нет сердца?
Принц печально рассмеялся. Он не ожидал ответа на свой вопрос. Мне стало больно на душе.

— Я отложил арест настолько, насколько мог, но все оставляют следы, и королева рано или поздно на него выйдет, — вздохнув, он прижал ладонь к стеклу. — И тогда его казнят.
— И ты позволишь дяде умереть? — не стараясь скрыть своего отвращения вкупе со страхом, спросила я.
Если он согласен убить Джулиана, даже после того, как отпустил его, что он сделает со мной, если узнает?

Кол расправил плечи, вновь возвращая себе вид бравого солдата. Он больше ничего не хочет слышать о Джулиане и «Алой страже».
— Мейвен выступил с интересным предложением.
Неожиданно.
— А-а-а…
Кол покачал головой, явно недовольный своим братом.
— Мейвен всегда отличался сообразительностью. Он весь в свою мать.
— Это должно меня пугать? Что ты этим хочешь сказать?
Никто лучше меня не мог знать, что Мейвен совсем не похож на свою мать, да и на любого из этих проклятых серебряных тоже.

— Теперь ты у всех на виду, — выпалил Кол. — После той речи вся страна знает, кто ты и как выглядишь. Теперь многие заинтересуются, откуда ты взялась.
Я лишь нахмурилась и пожала плечами.
— Следовало подумать об этом прежде, чем заставлять меня зачитывать все те мерзости.
— Я воин, а не политик. Ты и сама понимаешь, что к этим новым законам я никакого отношения не имею.
— Но ты будешь им следовать и не станешь задавать лишние вопросы.

Отнекиваться он не стал. Несмотря на все свои недостатки, со мной Кол был честен.
— Все записи о тебе были удалены. Никто, ни стражники, ни архивариусы, никогда не раскопают, что ты родилась красной, — глядя в пол, сказал принц. — Это была идея Мейвена.
Несмотря на все свое раздражение, я смогла лишь удивленно приоткрыть рот. База данных о крови. Записи.
— Не понимаю.
Я едва сдерживалась, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.

— Мы уничтожили твои школьные табеля, свидетельство о рождении, образцы крови, даже паспорт.
Из-за сильно стучащего в моей груди сердца его голос показался мне каким-то далеким.
Еще совсем недавно я бросилась бы его обнимать, но сейчас осталась стоять на месте. Нельзя позволить ему узнать, что он снова меня спас. Нет и еще раз нет. В конце концов, это сделал не Кол, а Мейвен. Он та тень, которая правит огнем.
— Да, так будет разумно, — произнесла я, стараясь казаться безучастной.

Все материалы, размещенные в боте и канале, получены из открытых источников сети Интернет, либо присланы пользователями  бота. 
Все права на тексты книг принадлежат их авторам и владельцам. Тексты книг предоставлены исключительно для ознакомления. Администрация бота не несет ответственности за материалы, расположенные здесь