27

Эта байка ходит-бродит по Москве уже года четыре, и, если бы я сама когда-то не была замешана в этой истории, никогда бы не поверила… Поэтому, пожалуй, с нее и начну…

Виктору было чуть за сорок, вполне хорош собой (в те годы) и умел заболтать любого, будучи достаточно эрудированным человеком, объехавшим весь мир. В анамнезе, как полагается, имелась бывшая (естественно, не до конца) жена, пара детей (второго он, так же естественно, не хотел, она как-то сама ему организовала), 10 лет служения в ВЭБе и средней крутости и крупности инвестиционная компания с дизайнерским офисом на 44-м этаже.

И все было в Викторе замечательно, кроме одной слабости - женщины в возрасте 27 лет. Ни годом больше, ни годом меньше. Знакомился он везде - начиная от новомодного спортклуба Hard Candy, заканчивая фейсбуком и «Азбукой вкуса» на Кутузовском. 

Так получилось, что с Виктором мы некоторое время были соседями и с завидной периодичностью запирали машины друг друга. Ну, и когда мне по иронии стукнуло 27, что-то и его стукнуло - написать мне и позвать на вечерний диджестив. Ухаживал он красиво, быстро превращал девичьи апартаменты в оранжереи, написывал длинные романтичные сообщения без ошибок, дарил милую трогательную ерунду, вроде вязаных елочных игрушек и ламп Berger. Как человек с филологическим образованием, грамотность и наличие в письменной речи деепричастных оборотов меня сразили наповал и я повыпендривалась для вида и сдалась. 

Мою голову достаточно быстро покинули Ницше и Хайдеггер, Кустурица и Густав Климт, а инстаграм наполнился фотографиями цветов на фоне вида из окна его квартиры на последнем этаже мираксовской модной в те годы новостройки. Я перестала тратить деньги на книги и переключилась на дорогое белье. Одним словом, классическая невротическая деградация.

К чему не придраться, так это к тому, что Виктор умел из каждой встречи устраивать праздник - в его арсенале были сотни светодиодных свечей, необычные светящиеся бокалы, изысканные сорта вин, какие-то незнакомые странные фильмы, которые он выводил на стену как в приватном кинозале, он даже мог без повода устроить салют, однако никаких серьезных вложений, вроде сумок и украшений, в женщин не делал. 

Через месяц под ложечкой засосало, когда он начал пропадать, прикрываясь фотографиями детей. Ну что тут скажешь? Дети же. Не будешь же устраивать истерику, что дочка заболела или сыну нужен террариум, потому что срочный проект по биологии. (то, что изо дня в день дети были в одинаковой одежде на фото и почти в том же ракурсе, меня, влюбленную дуру, не смущало) 

Однако, когда дважды за неделю его машину якобы заперли на подземной парковке и мы не смогли попасть в театр, мне стало ясно, что в театр он со мной не особо и рвался. 

Более того, мою жизнь наполнили странные анонимы, которые то пытались со мной познакомиться по вацапу (созданному за секунду до отправленного сообщения), то присылали мне фото меня, прогуливающейся по улице с пометкой «А не страшно ли вам так по ночам гулять?». Я все скидывала на новую женщину своего бывшего мужа - она была дамой эксцентричной. 

Но крики Виктора «какая ты мне родная» и немного завуалированные признания в любви начинали стихать под гласом разума. Видимо мой разум все же просыпается под натиском кортизола и норадреналина, которые являются неизменными спутниками невротических отношений. 

Виктор вообще был склонен к депрессиям, просил то отвести его к гадалке, то повязать ему на запястье красную нить, то вовсе кричал «собирайся, мы едем в Тибет обходить пешкодралом священную гору и чистить карму». Как в любой нормальной женщиной, недолюбленной в детстве, во мне включился инстинкт спасателя и я начала рьяно вытаскивать его из депрессии. Даже посреди зимы нашла ему кленовый листик из гербария и подарила в рамочке (накануне он пьяный рыдал над рассказом «Последний лист» и выл, что не хочет больше жить, сопровождая все это словами «Не трать на меня время, я хочу, чтобы ты была счастлива, уходи». С тех пор я, кстати, точно знаю, что если мужчина говорит вам «Я не хочу портить тебе жизнь, ты слишком хорошая. Оставь меня, я просто лягу и умру» - нужно так и делать. Уходить. А он пусть лежит и умирает. Потом все равно воскреснет и позвонит, а вы уйму времени сэкономите. 

Я, кстати, к удивлению для самой себя, бабой оказалось крепкой, и после того, как он промахнулся окошком в мессенджере и написал, что везет мне мой «любимый кофеечек» (я мало того, что кофе не пью, так и находилась тогда в другой стране), долго рефлексировать не стала и общение приостановила. Это правда не мешало мне трижды за неделю встретить случайно его бывшую жену, которая даже в один из разов гналась за мной по Кутузовскому проспекту от гостиницы Украина до самого Крылатского, получать от Виктора длинные, полные тлена и скорби, сообщения и в глубине души, конечно, на что-то надеяться. 

Из истории меня спас простой и хороший парень, которого я умудрилась встретить, напившись с горя шампанского после очередного письма «ты лучшее, что со мной случалось за долгие годы» и упав с лестницы в ресторане. И вот, когда эта история уже покоилась где-то в цитадели моей памяти, произошло удивительное. Мне позвонила девушка Виктора, Ира, которая встречалась с ним к тому моменту три года. Она рыдала мне в телефонную трубку, что уже неделю сидит в моем инстаграме, прикидывая, сколько же по времени он ей изменял, жаловалась на тех же сумасшедших анонимов, и даже знала, кто именно и есть этот аноним. Еще одна 27-летняя, которая явно оказалась чуть менее крепкая, чем мы. И просто попросила своего брата из ГРУ сделать распечатки всех его звонков и сообщений и носилась по городу, разыскивая коварных «угонщиц» - то есть нас. Нас, как вы сами понимаете, оказалось чуть больше, чем две штуки. И проштудировав за бутылкой Сансеры инстаграм по геотэгу его дома - мы нашли аж 5 штук, собирать всех на сабантуй не стали, но принскрины букетов для себя сделали. И по-моему, пьяные, даже ему отправили. По иронии судьбы одна из этих 5 параллельных оказалась моей хорошей знакомой, Алисой, с который мы сразу же созвонились и из знакомых превратились в добрых подруг. 

Виктор тогда резко удалился из всех соцсетей, кажется, даже переехал. Я видела его с тех пор однажды - накануне Нового года он шел с женой (той, что бывшая не до конца) и детьми по Смоленскому пассажу с огромными пакетами. А еще один раз получила странное письмо, где он пытался объяснить, что большая часть его измен нам всем дружно показалось. Это было первое письмо в жизни, которое я не стала дочитывать до конца.

Прошло много лет. Ира родила дочку от хорошего простого мужчины, и я была одной из первых, кто об этом узнал. С Алисой раз в месяц мы пьем вино и всегда сверяем новых ухажеров, чтобы больше не делить одну микрофлору на двоих. 

А Виктор тут недавно засветился с интервью в журнале «Forbes». На всех фотографиях он позировал возле своего рабочего стола. На нем тот самый кленовый листик в рамочке. И моя визитка. 

Хорошо, что номер я давно сменила, а то бы утешать мне его обманутых любовниц до конца своих дней. А это, как мы все знаем, дело неблагодарное. 

Интересно, сколько их сейчас в параллели? И каково им, 1990-го года рождения живется?