2011

2011 ...Одна британская беллетристка, готовя американское издание своего нового романа, спешно переделывала неподходящие для кризисного времени детали: из послеотпускной болтовни исчезли упоминания завидных яхт и персональных вертолетов. Гламурных героинь за уши притягивали к ежедневной работе, а женатых плейбоев возвращали к домашним тапочкам. Если дело пойдет такими темпами, так недалеко и до более масштабного переформатирования массовых жанров. Еще один, на этот раз французский, писатель, прославившийся спорным утверждением о том, что «любовь живет три года», только что громогласно пообещал вернуться к вечным ценностям и соорудил добропорядочный «семейный роман». Наконец, наша соотечественница, писатель и критик Майя Кучерская, оказавшись в букеровском жюри, жалуется на недостаток романов о радости материнства да отцовства и, кто знает, может, сама собирается восполнить этот досадный пробел.

Возможно, Лев Толстой был не совсем прав насчет «всех» счастливых семей, но эта тема действительно трактуется в литературе по одним и тем же схемам. Если автору требуется беспроигрышный финал, он описывает чудо рождения ребенка. Причем такой ход отнюдь не всегда означает, что автор просто забуксовал и не знает, что делать со своими персонажами. А вот если писателю кажется слишком банальным разговор о безрадостной действительности, тут на подмогу приходит глубокомысленный образ вырождающейся семьи.

Среди последних подступов к семейной теме на особое место претендует новая книга Олега Зайончковского, в которой любовный треугольник, очень похожий на прославленную троицу из «Покровских ворот», переносится в Москву 2000-х. Судя по выбору названия, писатель принадлежит к той категории авторов, что предпочитают много раз произносить слово «халва». Помнится, у Андрея Дмитриева была «Бухта радости», а вот у Олега Зайончковского пароль – «Счастье возможно». Однако та же традиция предполагает, как в случае с романом «Все поправимо» Александра Кабакова, наличие некоторой здоровой дозы цинизма.

Зайончковский, автор «Сергеева и городка» и «Прогулок в парке», продолжает разрабатывать счастливо найденную литературную жилу: о ком бы он ни рассказывал, будь то медсестра-золушка или орущие в соседней квартире бабы, его манера неизменно благожелательна, стиль гладок и декоративен. На этот раз семейная история не просто прихорашивает повествование, но скрепляет его: от героя, уже которую книгу выгуливающего в парке собачку, очень кстати ушла жена. Очень кстати потому, что автор, кажется, уже пересказал романтические истории всех окрестных бабуль и придумал красивые легенды всем одноклассникам. А жена ушла к «человеку деловому», более успешному, чем герой-писатель, и переселилась в «бело-розовый дом бизнес-класса».

Как повелось еще со времен булгаковского сакраментального «москвичей испортил квартирный вопрос», редкий любовный сюжет обойдется без живописания проблем с жилплощадью. «Счастье возможно» не исключение. История героев начинается с довольно специфического эпизода о проживании в колонии бомжей. Герои тогда были студентами и запросто могли отмечать Новый год в одной комнате со своими колоритными соседями, похоже, забыв о том, что кроме слуха и зрения у людей еще есть обоняние. Подобный эпизод, видимо, потребовался автору, чтобы объяснить, как сильно любила героя его Тамара и почему она, уже превратившись в обычную представительницу среднего класса и заменив супруга-лоха на более престижную мужскую особь, все же то и дело бегала к бывшему «помыть полы».

Как и в «Покровских воротах», героиня и двое ее мужчин то и дело вместе коротают досуг. Так что, оглядываясь на пример из советской классики, автор пробует перевести трактовку их отношений из этической плоскости в комическую. В конце концов интеллигентный герой одерживает победу над своим богатеньким, но недалеким соперником. Заметьте, что такой расклад вряд ли был бы возможен еще недавно, в эпоху первоначального накопления капитала. Под занавес Тамара сообщает писателю, что ждет от него ребенка. Все сюжетные банальности и потворство массовому вкусу автор может списать на необходимость соответствовать своему изменившемуся семейному статусу...

О.Зайончковский. Счастье возможно. М.: АСТ, 2011