2001

2001    ...Продолжаются хождения литературоведов в народ. Вот филолог Александр Павлович Чудаков опубликовал роман для благородной интеллигенции про благородного интеллигента (герой обобщенный, но роман некоторые сочли автобиографическим). Филолог Григорий Чхартишвили использовал свою эрудицию и выдуманную маску "Б. Акунин", чтобы рассудочно выстроить целую серию массовых романов опять же для интеллигентов, но тех, кто зарабатывает хорошие "бабки" и нуждается в отдыхе. Теперь опытный Акунин приветствует новый роман критика и журналиста Вячеслава Курицына "Акварель для Матадора". И даже молчаливый Виктор Пелевин рекламно восклицает с обложки: "Курицын — первый!" Ну, положим, не совсем первый: Юлия Латынина, например, тоже филолог и журналист, уже давно "ходит в народ" с детективами да триллерами из современной жизни. Но если историк литературы Чудаков, филолог-экономист Латынина, а также "западник" Чхартишвили могут назвать сочинение "фикшн" своим хобби, то от исследователя современного литпроцесса Курицына читатель вправе ждать произведение, более или менее соотнесенное с его эстетическими убеждениями. Если ты такой знающий, покажи, как надо писать. Другой вариант установки писателя-литературоведа: у каждого свои недостатки, кто водку пьет, а кто романы сочиняет.     В случае Вячеслава Курицына все довольно прозрачно, тем более что он сам всем открыт и чуть ли не круглосуточно доступен в он-лайновом режиме. Курицын, по его собственным словам, жил в уральском городке, где с утра все дружно отправляются на завод. Слава же мечтал о столице, где избранным разрешается целый день лежать на диване: литераторство для этого вполне подходящее занятие. Сочиняя исследование о русском постмодернизме, Курицын-сочинитель словно примеривался к ситуации. 

    И выяснил, что от современного писателя не требуется никаких особых открытий, что все давно сказано и даже Пелевин пользуется чужими находками. Постмодернизм уже давно мертв. Но самому автору пресловутая "смерть" абсолютно "по Барту", должен же кто-то, получая гонорар, расписываться в ведомости. В смысле многотысячных тиражей для продвинутого критика актуальней всех оказался романист Виктор Доценко, тот самый, что "про Бешеного". Своего же "Бешеного" Курицын называет Матадором. Примитивный язык ("пришел-ушел-подумал-догадался"), картонные персонажи (единственная приметная черта в главном герое — его слабость к наркотикам), немного политики (плохие силовики и хорошие фээсбэшники), немного фантастики (новая "отрава" под названием "акварель"), механически дозированные убийства и порносцены ("он фалил юную жабу в серебряном свете луны"). Для разнообразия — чуть-чуть киноцитат (киллеры, читающие Библию, из "Pulp Fiction", наркотические видения из "Trainspotting") и внутрилитературного юмора вроде упоминания прибалта Анти Пуукера. В общем, черно-белый Доценко слегка подкрашен бледной акварелью. Или так: простая сюжетная машинка чуть-чуть смазана "голубым салом" не первой свежести. В.Курицын. Акварель для Матадора. СПб.: Издательский дом "Нева"; М.: ОЛМА-Пресс, 2000