1917

Толстой так описал разговоры лета 1917 года: «Пропадем или не пропадем? Быть России или не быть? Будут резать интеллигентов или останемся живы?»; другой говорил: «Оставьте, батенька, зачем нас резать, чепуха, не верю, а вот продовольственные магазины громить будут»; третий сообщал из достоверного источника, что «к первому числу город начнет вымирать от голода».

Источник: И. Эренбург. Люди, Годы, Жизнь. М., 1961. Книга вторая. Глава 2.

Много я за это время передумал и о себе, и о пережитом мной сорокалетии жизни России — и совершенно не могу сказать ничего другого, кроме того что приходится сказать о настоящем моменте: нет (или очень мало) единения и безмерно много разъединения. Судить или осуждать — не мог бы никто, потому что тут все были отчасти правы, отчасти виноваты, и общее бедствие состояло из недостатка объединяющей силы.

Источник: Тихомиров Л.А., Дневник 1915–1917, М., 2008.

Русское слово

Казань, 2 часа 30 минут дня. На окраинах города начался пожар, принявший грандиозные размеры и охвативший несколько пригородных слобод. Население Казани массами стало выселяться из города в окрестные деревни, располагаясь за недостатком помещений в полях. Пожар продолжается. Много пострадавших, получивших тяжелые ожоги и ранения. Среди пострадавших начальник местного завода артиллерийского ведомства генерал Лукницкий. Ввиду того что катастрофа приняла чрезвычайные размеры, Казань и прилегающие к ней слободы объявлены на военном положении.

Продовольственный кризис приобретает уже характер народного бедствия, принимая местами самые острые формы. Сельскому хозяйству нанесены тяжкие, подчас непоправимые удары. Расстройство транспорта, особенно железнодорожного, приобретает размеры чудовищной катастрофы и грозит местами полным прекращением движения. Финансовый крах уже завершился, и благополучие государственного казначейства находится всецело в зависимости от быстроты оборотов и исправности печатных станков в экспедиции заготовления государственных бумаг. Банкротство органов самоуправления грозит в ближайшем будущем оставить без удовлетворения ряд наиболее жизненных и культурных потребностей населения, и в общественной атмосфере грозно накапливается напряженная тревога и озлобленное недовольство.

Такова картина русской современной действительности, картина, которую вы можете восстановить по тем штрихам и фактам, которые рассыпаны в докладах, сделанных представителями правительства. И в этой картине русской современности есть еще одна характерная черта сходства, сближающая ее с дореволюционным периодом. В центре этого трагического хаоса русской жизни стоит как первопричина современная русская государственная власть. И все пути врачевания наших общественных недугов, которые в совокупности своей сливаются в ту смертельную болезнь, которая ведет наш государственный организм к гибели, все они приводят нас к одной проблеме, проблеме оздоровления нашей центральной государственной власти.

Эта проблема оздоровления власти не перестает быть очередной и жгучей с первых же дней переворота. Господа, эта власть больна тем, что ее нет. Эта власть — тень власти (аплодисменты справа), подчас являющаяся со всеми подлинными и помпезными атрибутами власти, с ее жестикуляцией и ее терминологией, с ее интонациями, в которых слышатся подчас оттенки, от которых мы как будто стали отвыкать, и тем трагичнее этот контраст между жизненной необходимостью создания подлинной, твердой, истинно государственной власти и между судорожными поисками и страстной тоской по этой власти.

Источник: Гучков А., «Московская сага. Летопись четырех поколений знаменитой купеческой семьи Гучковых. 1780-1936», СПб.-М., 2005.

Хлеба в России достаточно, но будут голодать и умирать от голода люди от неправильного распределения. Неужели новая власть отнесется к словам знающих, как относилась и погибшая старая. Кошмарные мысли о голоде миллионных масс, пример которому может быть только в Индии, и ответственность перед своею совестью заставляют меня говорить о необходимости сверхсрочных мер. Нужно помнить, что в голодных губерниях находятся почти все заводы, работающие на оборону.

Не страшна гибель наша и тем, кому поручено питание населения, а страшна гибель свободы, которая может быть растоптана во время голодных бунтов, и опять наступит безысходная духовная и материальная нищета народа.

Источник: Экономическое положение России накануне Великой Октябрьской социалистической революции Ч. 2 М.Л.: 1957 С. 303-304

Утро за работой до чая. Затем ходили в Лучинское за картофелем — насколько здесь жизнь легче, чем в Москве. Главные предметы продовольствия здесь можно достать без препятствий, заплатив, конечно, втрое-впятеро дороже, чем прежде, но все‑таки все можно достать, тогда как в Москве не достанешь ни за какие деньги.

Источник: Богословский М.М., Дневники (1913–1919): Из собрания Государственного Исторического музея, М., 2011.

В 2 часа поехала с дочерью Таней за провизией. Объехали восемь лавок, из них четыре потребительских, и ровно ничего не нашли, кроме десяти селедок и ковриги ржаного хлеба. Угрожает голод. В Туле тоже решительно ничего нет в продаже.

Источник: Толстая С. А., Дневники в 2-х томах, М., 1978, Т. 2.