13
9 июня. Новосибирск. Бердск
Пустыми глазами я смотрел на потолок. Изнутри, по стенкам черепной коробки неторопливо ползали мысли. Простые мысли: хорошо, тепло, сладко. Из тела будто бы удалили все кости, и оно, подобно желе, расползлось по кровати. Я сделался простейшим организмом. Амебой, которая едва шевелит своими усиками, зависнув, как в невесомости, в воде. Жаль, что подобное состояние не длиться долго.
“А давненько у меня не было женщины! Как перепахало-то!”
Теплая ладошка легла на грудь. Жаркое дыхание опалило кожу за ухом.
— Ну что, встаем?
— Есть другие предложения?
— Нет! — смешок. — Я без сил!
— Я тоже. — признание далось легко. Раньше никогда бы такого не сказал. Но сейчас смысла играть в неутомимого мачо не было. В этой постельной схватке, точнее, серии яростных схваток, кубок победителя никому не вручался. Потому, как — командная игра.
“А женщины-новуса у меня не было никогда!”
— Сходи за водой. Во рту пустыня!
— Давай ты.
— Я не могу.
— Я тоже.
— Фу на тебя!
На лицо упала подушка, и я не увидел, лишь услышал, как встала Инга и, смешно шлепая босыми ногами, отправилась на кухню.
— Принеси мне… — умирающим голосом прохрипел я.
— Фигушки! Сам иди!
— Ну, Инга-а-а!
— Да иду уже!
Подушка улетела в сторону, перед глазами возник стакан с водой. За ним, немного не в фокусе, оказалось лицо девушки, окруженное ореолом растрепанных волос.
— Да, потаскала тебя жизнь! — усмехнулась она самодовольно, забирая опустевшую посуду.
— У меня есть подозреваемый.
— Ага, у меня тоже. Вставай, Вань. Мы и так уже на полчаса дольше валяемся, чем можем себе позволить.
— Ну еще пять минуточек!
— Знаю я твои пять минут. Подъем!
Она безжалостно сдернула с меня одеяло.
Инициатором постельного марафона оказалась Инга. После того, как мы с четвертыми все-таки договорились создать свой клан, я перестал воспринимать девчонок, которых мне до этого сватали семьи, как объекты плотского интереса. Ну, типа, мы же теперь соратники, как-то это не очень умно было бы.
Как выяснилось, напрасно. Подобной старомодной точки зрения придерживался только я. Через день после битвы с сектантами Инга внезапно решила форсировать события, и буквально прямым текстом озвучила свои намерения.
— Ты же понимаешь, что в нынешней ситуации мы уже не обязаны делать того, к чему нас принуждали старшие? — играя мудрого лидера спросил я тогда.
— Черта с два я отдам перспективного мужика этим акулищам! — ответила мне Инга.
Я не очень понял, каких хищниц она упоминала, что-то не видел вокруг себя хоровода оскаленных пастей, но ответ принял и больше вопросов задавать не стал. И через пятнадцать минут мы уже рвали с друг друга одежду в съемной квартире, ключи от которой мне незаметно подсунул Дарт. Продуманный подросток.
Можно было, конечно, остаться дома, только вот он превратился в базу клана, и найти там уединенное место нечего было и пытаться. Согласен, в разгар боевых действий не очень умно отрываться от своих, но нам это было нужно. Обоим.
А перспективным я стал вот как. После захвата глушилки с последующей сдачей её грузинам, в кругах новусов нас стали обсуждать. Сперва осторожно, с недоверием, затем более смело и уверенно. К концу дня Аналитики уже имели на руках распечатки нескольких разговоров, в которых о действиях четвертых отзывались одобрительно. А я принял несколько очень интересных звонков.
Первой позвонила Антонина Ланская.
— Красивый ход. — сообщила она. — Признаю, ты меня удивил.
— Мы, моряки, такие, ну. — скромным голосом ответил я. — Девка в каждом порту…
— Лолидзе ты прямо поимел.
— Сами виноваты.
— Гольдманы хотят с тобой поговорить.
— Тонь, у меня сейчас очень плотный график…
— А давай ты не будешь выделываться!
— Да я серьезно! Знаешь сколько всего падает на голову главы клана?
— Найдешь время. Не стоит отказывать во встрече Гольдманам. Да и никому другому из правящих семей. Это будет воспринято, как неуважение. Никто не оценит попытки набить себе цену.
— Я и не набиваю!
— Вот и умница. Когда позвонят — не отказывай. На днях заскочу в твою берлогу, посмотрю хоть, как живешь. Ну все, пока.
Второй звонок был от Родиона Павловича.
— От Лолидзе девочку привезли.
— И как она?
— Плохо. Психика расшатана, деградация сознания уже практически лавинообразная. Но шансы есть. Не хочешь с ней познакомиться?
— А надо? Ее вроде вы хотели получить, а не я.
— Ты “Маленького принца” читал?
— Понял-понял, буду. Через час нормально? Не, не через час. Через два?
— Лучше завтра. Сейчас она спит. Набери с утра.
Третья беседа, состоявшаяся уже ближе к полуночи, окончательно убедила меня в том, что карты мы разыграли правильно.
Позвонил Лидером клана Гончаренко. Сильный мужской голос, в котором ни за что не заподозришь принадлежность к первому поколению, пропустил обычные вежливые фразы (это вообще, похоже, фишка новосибирцев) и сразу перешел к делу.
— Съезд семей будет завтра в нашем имении. 19:00. Я звоню лично, чтобы ты не подумал про ловушку. И понял приглашение однозначно. Будут все Лидеры.
— Понял. Благодарю за приглашение. Я буду.
И все. Короткие фразы, никакой оценки моих поступков, но зато четкое, совершенно однозначное признание.
Оглядев своих людей, я не удержался и широко улыбнулся.
— Кажется, нас собираются официально признать! Кто-нибудь, разработайте эмблему клана!
А через полчаса, оторвав от обсуждения плана действий, Инга отвела меня в сторонку, и безо всякой деликатности сообщила о своих намерениях. А я что? С делами на сегодня вроде закончили, девушка красивая, из хорошей семьи. Опять же, целитель, и недотрогу из себя не строит. Надо брать, короче. В конце концов, это же не брачный договор!
Счет времени мы не то чтобы потеряли, но поднялись поздновато. Обычно-то я встаю часов в шесть, в семь самое позднее. Тренировка, завтрак, потом дела. А тут до половины одиннадцатого провалялись — ночью ведь почти не спали. Да и с утра…
В общем — успех. Оглушительный и со всех сторон! Враги повержены, противники уважительно качают головами, а девчонки прыгают ко мне в постель, не дожидаясь приглашающего жеста. Все, короче, как я люблю! Сегодня вечером еще к Гончаренко съезжу окончательно утвержусь в роли лидера клана. Пусть не по типу, зато по факту.
Одевшись, я активировал экран смартфона и полез в почту. Михаил вчера обещал подготовить доклад о положении дел в городе. Мне нужно было подготовиться к съезду, чтобы там не тупить.
Письмо пришло. С кучкой приложенных файлов, в основном текстовых. Тыкая в каждый из них по очереди, я удовлетворенно кивал — все шло, как надо. Четвертые массово обращались к нашим рекрутерам, старики не чинили им препятствий, люди Пастыря — те, кто выжил — залегли на дно. Только вот… Блин! Последний файл скупо сообщал, что сегодня ночью погибли два новуса из Симоновых. Воины из мобильного патруля родовой усадьбы.
Сектанты? Было похоже, что виновны в убийстве они. Может быть и самонадеянно, но я-то считал, что перебил хребет организации Пастыря. И она не способна на активные действия в ближайшее время.
Но почерк их — выстрелы в голову с близкого расстояния. Следов борьбы нет, будто их вырубили глушилкой, а потом просто добили беспомощных. Как так? У Пастыря еще куча людей в живых осталось? И глушилка в придачу? Или это Лолидзе уже развлекаются с новым оборудованием? Тестят, так сказать, в полевых условиях! Тогда другой вопрос — почему жертвы не из Пиллеров? С ними у грузин давние терки.
Или все-таки сектанты? Два дня, точнее две ночи назад, мы попали в ловушку — это я понимал прекрасно. Как и то, что ждали там только нас, а не в компании с грузинами. Что означало слив информации из наших рядов. Причем, сразу после принятия решения о нападении на обнаруженный схрон, но до того, как в плане появилось дополнение в лице Лолидзе. Ребята землю рыли, изыскивая след иуды, но пока результатов не добились.
К чему это я? А вот к чему! Далеко не все силы сектантов собрались на базе той ночью. Должны были быть еще резервы. Но демонстрировать это через сутки после “ночи длинных ножей”, как-то не очень умно, по моему мнению. Если это послание, мол, мы не сдохли и продолжаем пускать поезда под откосы, то непонятно для чего его посылать? Позлить кланы? Пастырь безумец, но вовсе не идиот. Сейчас лучшая тактика для него — залечь на дно. Привлекая же к себе внимание, он добивается обратного эффекта.
“Не понимаю, — отстучал я на виртуальной клавиатуре ответ Мише. — Какой смысл? Есть идеи?”
И отправился готовится к съезду. Для этого надо было вернуться на базу, как раз там и услышу соображения Аналитика.
— Не понимаю. — признался он, когда я уже одевался для визита к Гончаренко. — И другие Аналитики не понимают. Все сходятся на том, что после сокрушительного удара, сектанты должны уйти в глухую оборону, а не атаковать.
— Ну это и не атака вроде, больше на диверсию похоже. Версию с грузинами никто не рассматривает?
В попытках завязать галстук, я бросил просительный взгляд на Ингу, но та решила делать вид, что у нас чисто рабочие отношения. Пришлось откинуть полосу темно-синей материи в сторону — пойду без него.
— Почему же. Очень даже рассматривают. Только против нее множество фактов, да и следят за ними, после того, как они глушилкой обзавелись.
Осмотрев себя в зеркале, я остался доволен. Подаренный Антониной костюм смотрелся на мне солидно и вполне официально, а отсутствие удавки на шее и расстегнутая верхняя пуговица бледно-голубой рубашке делали образ слегка разгильдяйским. То, что нужно для встречи с сильными мира сего.
— То есть, все считают, что за нападением стоят люди Пастыря?
— Или Ликвидатор. Не обязательно, кстати, ты. Все же уже понимают, что функции в городе. Почему бы тут тогда не быть охотнику?
Усевшись в кресло, я закинул ногу на ногу, поймал отражение потолочной лампы на лакированный носок туфли, и поощрительно посмотрел на Аналитика. Он явно что-то хотел сказать, но не решался. Словно считал свои догадки полнейшей глупостью.
— Да вообще все странно. — обычно сдержанный, почти безэмоциональный Гарри Поттер, сейчас даже голос немного повысил. Совсем чуть-чуть, но когда ты привыкаешь к его ровному голосу, это звучало как крик. — Я чем дольше работаю над моделью происходящего, тем меньше понимаю суть. Какие-то оборванные нити, события, которые не должны происходить. Все как-то бестолково и нелогично. Я даже писать тебе ничего не стал, не смог сформулировать.
— Поясни, пожалуйста.
Сам я ничего такого не чувствовал. И “модель”, как выразился Миша, была для меня проста и понятна. Функции начали новый виток войны. Целью, скорее всего, являлось полное уничтожение кланов в Новосибирске. Или их значительное ослабление, для чего и применялась пехота из сектантов и больного на голову Наставника. В случае победы, функции могли не особенно напрягаясь, вырезать остатки кланов, а при поражении — ничем не рисковали. Идеальный план!
Но Аналитик, видимо, считал иначе. Что ж, у него тип такой, стоит его послушать.
— Давай с самого начала, хорошо? Итак, функции натравливают своих ручных сектантов на новусов. Те наносят точечные удары, но ни один из них, заметь, не смертелен. Кланы переходят в режим обороны, начинают искать куда ударить в ответ. Вмешиваемся мы и тут же забираем установку. Сразу же!
— И? Слишком просто по твоему?
— Ты не думал о том, что нам его просто подарили?
Я даже вскочил, услышав такое.
— Знаешь что, Миша! Мы там двух бойцов чуть не потеряли! И это с учетом восьми погибших Воинов Лолидзе! Тебе не кажется, что как-то слишком круто это для подарка?
— А если они поступили так, как мы с Лолидзе?
— Пф-ф! Кто “они”?
— Функции?
— И слили три десятка опытных бойцов, натасканных на борьбу с новусами?
— Зато никто и думать не станет, что это развод! Я сам эту версию рассматриваю только потому, что мы ее разыграли с грузинами!
Я прикрыл глаза. Попытался бесстрастно оценить доводы Михаила. Функции сливают нам установку — зачем? Это же и против них оружие. Биологически они от новусов не отличаются, как я понимаю, значит тоже глохнут от аналога Крика. Стоп, а зачем функциям вообще давать людям оружие против себя? Они же не дебилы!
— Зачем вообще весь этот маскарад с сектантами и установкой? — в унисон моим мыслям спросил Аналитик. — Очевидно же, что люди в борьбе с такими, как мы обречены на поражение. Рано или поздно, с установкой или без нее, их бы нашли и вырезали.
— Ослабить?
Произнес я это уже без прежней уверенности. Для начала — ослабить не получилось. И потом, Аналитик прав — и не получилось бы! Рано или поздно базу сектантов выпасли бы. И вырезали. Мы просто тупые и дерзкие, ломанулись без внятной подготовки, потому все сливки и собрали. На одном везении, причем.
— Слить установку?
— Заставить новусов драться за установку!
— Если так, они просчитались. Может они и предполагали, что кланы друг другу в глотки вцепятся, но вышло совсем по-другому. Съезд ведь, Миша, не столько из-за нас собирают. Признание нас, как клана, это, скорее всего, довесок к основному вопросу. Который будет звучать так: как будем делить технологию, временно оказавшуюся в руках Лолидзе. Сам же говорил, что старики предпочитают договариваться, а не резать глотки.
— Говорил…
— То есть, если и будет резня, то закончится она уничтожением только одного клана, который всем уже давно поперек горла. И усилением прочих — не забывай, мы появляемся на сцене как раз тогда, когда с нее вот-вот уйдут Лолидзе.
— Звучит, вроде, гладко…
— Ты вот о чем подумай! Зачем функциям отдавать нам оружие, которое мы сможем применить против них?
Этот аргумент заставил Аналитика, уже готового к тому, чтобы продолжить спор, опустить голову.
— Не знаю. Просто, меня не покидает мысль, что мы что-то упустили.
— Недооценивать противника нельзя. Но и переоценивать опасно.
Миша покивал, но я видел, что сомнения его не оставили. Глянув на часы, я выругался — заболтались, а уже пора ехать к Гончаренко. Живут они на окраине, пока доберемся…
— Блин! Уже пора ехать, Миш. Давай, так! Вернусь, и мы сядем и обсудим все? Пока с ребятами покубатурь что да как, ок?
— Ок. — понуро кивнул головой толстяк.
— Все, я уехал тогда!
Как-то давно, в прошлой жизни еще, во время серфа по новостным сайтам, я наткнулся на такую формулировку — беспрецедентные меры безопасности. Кажется, она имела какое-то отношение к саммиту, в котором принимали участие главы нескольких государств. Фраза засела в голове, я ее потом еще не раз встречал. И всегда речь шла об обеспечении безопасности вип-персон.
Меня это смешило — не саммиты и не меры безопасности, сама формулировка. “Беспрецедентные!” Это же значит, что до этого никогда такого не было, верно? Что же у них за беспрецедентные меры безопасности тогда, если они раз в неделю об этом пишут?
Вот и сейчас она всплыла в голове. Когда на подъезде к поместью Гончаренко, машину начали просвечивать четвертый раз подряд. Зря Мишка гонит, не будет никакой массовой резни из-за технологии. Вон как новусы действуют: запираются в своих усадьбах, как какие-нибудь феодалы средневековые замках. Сами не выходят, гостей принимают с опаской.
Если бы это было целью функций, то можно было с уверенностью сказать, что они ее добились. Но, как по мне, китайские версии клановцев просто облажались.
Уже внутри охраняемого периметра я активировал сканер и чуть не схватился за голову от обилия целей вокруг. Даже не сразу удалось их всех сосчитать, за сотню точно! Вот уж где беспрецедентные меры безопасности, так это тут.
Я, кстати, в отличие от прочих Лидеров, приехал без внушительного сопровождения. Хотя мне и дозволялось взять эскорт в двадцать Воинов, трех Аналитиков, двух Наставников и одного Дипломата, со мной был только Дарт. Который, разумеется, внутрь зала для совещаний не пойдет. Останется коротать время в приемной. В полной готовности дать мне совет по рации.
Остальных я брать не стал. Тупо бы вышло. Они же, формально, еще члены других семей, незачем почву давать для перетолков.
— Вас ждут. — Дверь машины открыл человек, держащий в свободной руке планшет. — Прямо через центральный ход, дальше вам подскажут.
Кивнув, мы с Дипломатом двинулись в указанном направлении. И остановились, встретив у входа Вадима.
— Привет!
Даже удивительно, но при виде Воина Ланских, в душе, наряду с привычной, но послушной яростью Охотника, шевельнулось чувство, которое я никогда раньше не испытывал по отношении к тренеру. Я был рад видеть этого немногословного и жесткого мужика, который знал только один способ тренировки — лупить ученика со всей дури, пока тот сам не сообразит, что делает не так.
— Привет. Поднимайся, почти все уже собрались.
— Тоня тоже здесь?
— Да.
— Как у вас вообще дела?
— Иван, ты считаешь правильным остановиться перед встречей с Лидерами семей и потрепаться с Воином?
— Их я почти не знаю, а по тебе соскучился!
— Клоун. Иди. Потом поговорим.
Мне не показалось — я был уверен, что Вадим едва сдержал улыбку. Похоже, он тоже был рад меня видеть. Но скрывал, естественно! Он же у нас камень!
Через широкий холл нас провел еще один человек из штата распорядителей. На втором этаже передал своему брату-близнецу, который направился вглубь особняка. Пока нас вели, Дарт шепотом комментировал убранство особняка Гончаренко, а мещанская душонка Ивана Польских пыталась посчитать сколько те тратят на отопление в зимний период. И завистливо вздыхала — сумма выходила просто неприличная.
В процессе блуждания по коридорам, у меня в кармане завибрировал телефон. Глянув на экран, я удивленно вскинул брови. Вроде бы мы с Мишей не так давно расстались, надеюсь ничего не случилось?
— Да, Миш?
Слуга тут же обернулся и очень неодобрительно на нас посмотрел. Как английский дворецкий, семья которого служит дому уже пятое поколение, увидевший, что гости решили отлить в вазу династии Минь.
— Я все понял! Они специально так сделали, чтобы семьи собрались в одном месте!
— Ты о чем вообще?
— Функции! Их план был не в том, чтобы мы друг друга резать начали! Они хотели, чтобы верхушки родов собрались вместе!
— Да ладно! — неуверенно произнес я. Понимая каким-то шестым чувством, что Аналитик прав. — Ты знаешь, сколько тут охраны? У меня сканер рябит от меток! Сектанты, пусть с ними функции вместе на штурм пойдут, не пробьются даже сквозь первый периметр.
— Господин Польских? — позвал “дворецкий”. — Вас ждут.
Я досадливо отмахнулся от него, а Дарту дал знак подождать.
— Лях, а им не надо пробиваться! Они уже внутри!
— Ты бредишь!
— Откуда мы узнали информацию о базе сектантов?
— Влад Пиллер подслушал…
— Он подслушал только последний кусочек мозаики. А до этого еще множество другие нам принесли в клювике. Нам слили ее, понимаешь? Специально болтали при четвертых, точно зная, что все это пойдет к нам. Под подозрением все кланы, но больше всего я грешу на Пиллеров, все-таки последняя инфа от них была. Но не факт. Сейчас разбираюсь в источниках, выстраиваю взаимосвязи…
— Но зачем играть против своих?
— Лях, ну откуда тут свои? Кланы — не союзники, они соперники. Вынужденные жить вместе и научившиеся поэтому договариваться. Они могут быть союзниками, но и функции могут стать таковыми.
— Они же враги!
— Кто сказал? Родион Павлович? Ну и что? А Лолидзе — друзья?
— Господин Польских?
— Да иду я, иду! Миша, выясняй! Собирай всех Аналитиков и выясняй, кто из новусов переметнулся к функциям!
— А ты вали оттуда!
— А если ты ошибся? Если нет никакой ловушки — как это будет выглядеть? Нет, я останусь здесь. Если что-то не так пойдет, у меня есть пара козырей.
В приемной мы остановились и, заговорщически склонив друг к другу головы, пошептались. Проговорили, на всякий случай, пути отхода и вообще наши действия, на случай, если Аналитик окажется прав. Дима предлагал его послушаться и покинуть особняк.
— Он прав хотя бы в том, что место для нападения на верхушки кланов идеальное.
— Ага. Только внутри одни Лидеры, а снаружи толпы Воинов. Как они это провернут? Все, Дарт, хватит спорить, пошел я.
Больше всего помещение в котором новусы Новосибирска собрались на съезд, походило на зал совещаний рыцарей короля Артура. Большая комната, окна закрыты плотными шторами, из мебели только шесть кресел. Круглого стола с мечами, уложенными остриями к центру не имелось, правда, его функцию визуально исполнял ковер, вокруг которого и были расставлены кресла. Гончаренко, Пиллеры, Симоновы, Гольдманы и Ланские уже сидели в своих, мое единственное стояло пустым. Из чего я сделал вывод, что грузин на сходняк даже не приглашали.
После разговора с нашим Гарри Поттером, я был вынужден смотреть на Лидеров семей и их представителей совсем другими глазами. Выискивать на пожилых лицах хоть какие-то свидетельства того, что они играли в союзе со старым врагом. И, разумеется, не находил. Эти стариканы могли с легкостью рвать покерные турниры самых высоких лиг, не то что пацана вроде меня провести.
Единственной девушкой и единственным Дипломатом на этой встрече была Антонина. Такая же собранная, как и все остальные, такая же серьезная. Понятное дело, тут уже по таким ставкам играют, что корчить из себя девочку-припевочку неуместно. Считай, один из кланов приговорили. Причем, не сказав еще не слова, просто не поставив седьмое кресло.
Лидеры молча наблюдали за мной, пока я не прошел к своему месту и не сел. Только после этого глава Гончаренко, по праву хозяина дома, произнес.
— Начнем.
Александр Викторович не выглядел стариком. Морщины на лице, седина в волосах и выцветшие до почти полной прозрачности серые глаза соответствовали биологической отметке лет в пятьдесят, максимум пятьдесят пять. Крепкого сложения, невысокий, с простым и честным лицом, он больше походил на работника сталелитейного цеха, чем на Лидера сообщества суперов. И говорил, так же — просто и веско. Как молотом махал.
— Лолидзе обречены. Нет нужды говорить почему. Требуется решить, как мы будем действовать. Нам нужна технология Ликвидатора. И обновление договоренностей.
Пару недель назад я бы не удержался и влез с какой-нибудь непрошенной репликой. Но кое-какой опыт приобрести уже успел, поэтому промолчал. Стал ждать прений.
— Совместные действия семей. — проговорил Симонов.
Андрей Юрьевич больше соответствовал клише четвертых. Натуральный старик. Седой, как лунь. Щуплый, как тростинка. Лицо худое, морщинистое, один глаз закрыт бельмом, второй — черный, смотрел цепко и жестко.
— На уничтожение? Мы действительно на это пойдем?
Натан Захарьевич. Типичный еврей, только шапочки и пейсов не хватает. Выдающийся нос, брезгливо сложенные губы рыночного валютчика, хитрые и умные глаза торгаша. Куцая седая бороденка.
— Нам не оставили выбора.
Антон Львович Пиллер из всех Лидеров был самым интеллигентным. Этакий постаревший, но все еще читающий лекции профессор. Тонкие черты лица, узкий подбородок, пронзительный взляд. Сменить ему деловой костюм на твидовый, с заплатками на локтях и поставить за трибуну в аудитории, рука сама к карману за зачеткой потянется.
Кто из них договорился о сотрудничестве с функциями? И о чем? Скорее всего об единоличной власти над городом, других причин я не видел, хотя и не отрицал их существования. Михаил считал, что Пиллер. Но с тем же успехом это могли быть и Гольдман, Гончаренко и Симонов. Причем, с учетом места проведения съезда, я бы на Гончаренко поставил. Собрать всех у себя и перебить — натуральная “Красная свадьба” из “Игры престолов” получится.
Тоня и я в обмен репликами Лидеров пока не вмешивались. Не по чину. Меня еще не нарекли самостоятельным главой, девушка же вообще Дипломат и право голоса, если и имеет, то совещательного. Да и говорили старики так, что не оставалось возможности вклиниться между ними. Вроде и не частили, оставляя паузу после каждой фразы, но я нутром чувствовал — не для меня.
— Как предлагаешь обойтись с технологией? — Симонов.
— Равный доступ всем. Изучаем, обсуждаем, воспроизводим. — Гончаренко.
— Боишься резни?
— Боюсь. Молодой человек, — кивок в мою сторону, — и тот понял. Мы, уверен, не глупее.
Сказать им про версию слива технологии? Что нам ее специально отдали, как раз для того, чтобы мы тут все передрались за нее? Не, не стоит! Сами не дураки, во-первых, могли просчитать и без меня, а во-вторых — какие ваши доказательства, господин Польских? Мнение толстяка Михаила? Основанное на чем? На схожести тактического хода, примененного нами в отношении Лолидзе? К тому же, если один из тут сидящих мужчин предатель…
И я снова промолчал. Похоже, становлюсь умнее, хех, молчу, когда бы раньше непременно вылез со своим бесценным мнением. Еще годик в этом змеином гнезде и совсем умным стану!
Лидеры продолжали спокойно обсуждать свои планы в отношении трофея, словно уже взяли его с грузин. А я смотрел на каждого выступающего и примерял к нему образ предателя. Пиллер? Симонов? Гончаренко? Гольдман? Может Антонина? Не, ну правда! Ланские же хотят расширения, сами мне говорили. Живут на границе с Китаем, вполне могли с функциями столковаться. И ко мне не лезли, едва я только кланом четвертых занялся. Словно бы это полностью укладывалось в их планы.
Вряд ли, конечно, это уже из области фантастики. Ненаучной. Сколько тут Ланских? Троих я знаю лично, с Аналитиком меня как-то знакомили, и еще про парочку Воинов слышал, но не разу не видел. Шестеро, получается? Такими силами города не берут. Даже если им функции всемерную помощь окажут. Кто-то из местных, без вариантов! Но кто?
Силы у всех примерно равны. Даже на съезд приехали с равной по численности охраной. Ну разве что у Гончаренко в своем доме преимущество. Как тут воевать? Блин, может, все-таки, Миша сам себя перехитрил?
— На том и остановимся. — резюмировал Гончаренко. — Если нет возражений.
А почему, кстати, у него собрались? Я до этого дня был уверен, что Гольдманы ветку спикера держат. И, главное, всех устраивает! Возможно, я много о кланах еще не знаю, а может это еще один факт в копилку о том, что в сговоре с функциями Гончаренко.
— У нас еще два вопроса.
А основной-то я со своими размышлениями почти пропустил. Нет, если напрячься, то память поднимет каждое слово, сказанное новусами в этой комнате, но нужды в этом не было. Что обсуждали Лидеры, я знал, к чему пришли, тоже. Смысл голову забивать?
— Я против по обоим! —Пиллер сверкнул глазами, посмотрел сперва на меня, а затем на Антонину.
А она-то тут причем? И почему у всех есть повестка совещания, а у меня нет?
— Это уже решенный факт, Антон. — Гончаренко пожал плечами. — Мы его не обсуждаем, а вырабатываем позицию по тому, как встроить его в нашу жизнь.
— Это наши дети!
— И наши. Но мы их упустили. И они вправе сами строить свою семью. Как это и принято у людей.
— Мы — не люди.
— Вот тут, Антон Львович, ты не прав. — вмешался Симонов. — Мы — люди. Отрицать происхождение, как это сделали Лолидзе, глупо. И ни к чему хорошему не приводит.
— Ты что же, угрожаешь мне?
О боги. Старики о политике начали спорить, а молодежь начала танцевать. Серьезно? Это съезд? Срач в интернетах на уровень продуктивнее! Похоже, Миша основательно перебдел в своих оценках ситуации. Эти Красную свадьбу не устроят — кишка тонка!
В это время стекла, прикрытые шторами, задрожали, а с улицы донеслись приглушенные хлопки. Не выстрелы, скорее взрывы. Я, как и все Лидеры, машинально повернулся в сторону окна, и пропустил момент, в который дверь открылась и в комнату стали вбегать люди.
Точнее, новусы, но не суть. Не успев даже подумать, я прыгнул на Антонину, свалив ее вместе с креслом и им же укрывшись. Первые очереди выдержит, а там я уже…
— Ты что творишь! — прошипела прижатая к полу Дипломат.
— Тихо!
Я ждал пальбы, но услышал напряженный голос неизвестного Воина.
— На внешний периметр совершено нападение. Три взрыва внутри, стреляли с гранатометов по машинам. Следуйте за мной.
То есть, эти ребята нас не убивать пришли, а проводить в безопасное место? К-хм! Неловко вышло.
Под ироничными взглядами стариков, я поднялся сам, помог встать на ноги Ланской и тут же получил от нее чувствительный удар острым кулачком в бок.
— Польских, ты безнадежен!
Я только вздохнул, принимая упрек. Ну, да. Перебдел. Но лучше же перебдеть, чем пулю в голову получить, да? Я, между прочим, знаю, каково это!
Лидеры спокойно и без давки покинули зал совещаний. Складывалось впечатление, что они были готовы к такому развитию событий, а значит предусмотрели и пути отхода. Будь не так, я бы окончательно в них разочаровался.
В сопровождении Воинов мы двинулись по коридорам. По пути, словно капельки ртути, стали присоединяться Аналитики, Наставники и Дипломаты — все те “гражданские” специальности, кто ждал вождей за пределами зала совещаний. Вся эта разросшаяся процессия быстро, но без паники, спустилась на первый этаж, после чего стала исчезать в темноте неприметной двери в стене.
Я старался держаться поблизости к Тоне, но так, чтобы не получить от нее очередного удара.
— Похоже, Миша оказался прав. — шепнул Дарт, которого принесло ко мне уже на подходе к темному провалу портала.
— Нападение снаружи, а не изнутри. — хмыкнул я. — Куда мы идем, кстати?
— Схрон. Подземелье, у каждой семьи такое есть. Защищенный бункер с несколькими путями отхода. Будем ждать, пока Воины нападение отобьют. Или уходить, если у них не получится.
Разумно. На что тогда рассчитывали нападавшие? Почему нападение произошло снаружи, хотя для успеха следовало начать изнутри? Когда впереди послышались едва слышимые хлопки, я понял почему.
— Назад! — рявкнул я Дарту, и потащил Тоню за руку. — Там засада!
Никогда не произносите в толпе людей или новусов слова “засада”, “предательство” или “измена”. Это, блин, как “пожар” кричать в многоквартирном доме! До того смирная и дисциплинированная толпа заворчала, и утратила какое-либо подобие порядка. Еще никто не заорал “бежим!” и “мы все умрем!”, но наше движение в сторону противоположную от входа в бункер застопорилось намертво. Одни ломились вперед, в спасительную темноту подземелья, другие назад, на оперативный простор. Воины, сопровождавшие процессию, зависли, как вышедшие из строя автоматы.
— Да вашу же мать! Вы же суперы! — прорычал я. Одной рукой прижал Антонину к себе, напрягся, и прыжком, как пробка из бутылки шампанского, вылетел из толпы. В полете стукнувшись головой о люстру, а при приземлении сбив с ног троих охранников.
— Дарт, на выход, твою мать!
Выстрелы стали слышны уже не как хлопки. Рядом, а не в подвале. Я завертел головой, ища источник. Нашел его в пяти метрах от входной двери. Два Воина, клановую принадлежность которых сходу определить не представлялось возможным, хладнокровно стреляли в головы пытавшимся сбежать людям. Один из них увидел меня, вырвавшегося из плена толпы, и стал поворачивать ствол массивного пистолета.
“Да чтоб вас всех!” — мелькнуло в голове. Ничего более умного и сообразного ситуации почему-то не подумалось. Я открыл рот, собираясь ударить Криком. В этот момент с пола взметнулась тень и врезалась в Воинов, сбивая их с ног.