11.06
На самом деле у нее не было настроения ни работать ни бегать. Но она оставалась на работе допоздна. Ей не хотелось возвращаться домой. Нет, она любила своего мужа, ей были приятны его объятья и улыбка, она все еще любила с ним разговаривать. Но эти разговоры были все реже и реже, как и нежные объятья. На их место все больше приходила "обязанность страсти" и его сексуальные желания, которые между делом запрещалось называть приставаниями. Она не хотела по вечерам вместо объятий чувствовать как он ложиться на нее и начинает двигаться, это не то что не романтично, это как-то странно, как ей казалось, было неприятно слышать "может хотя бы ротиком", вместо "я соскучился". Нет, не то что б он был только похотлив, но этого было для нее слишком. Они даже договорились, что секс будет раз в неделю, а в остальные дни он не должен к ней приставать. Так она соскучится и у нее появится возбуждение. И первый раз это сработало. Но сейчас. уже через неделю все пошло коту под хвост. Он делает как и раньше, только теперь говорит, что ничего такого не делал и извиняется, после чего делает снова. Стоит признать этот "договор" не работает. Когда она ему сказала это он с удивлением спросил почему, а когда он пристает к ней, он не останавливается на простом "я не хочу", он ждет пока она начнет злиться и возмущаться, что они договаривались.
Она задумывается о том, что и вовсе не стоило за него выходить. Все было бы проще. Да, скорее всего расстаться тоже было бы сложно. Но сейчас... Она не знает что делать. Ведь изначально было видно что у него уровень страсти настолько больше, что рано или поздно им обоим надоест эта игра. Но он говорил, разве мы не справимся с этим? И она думала, действительно, справимся. Она думала он справится. Справится со своим желанием. Она отказывалась принять, что тоже должна что-то делать. Эта мысль ее пугала. Делать что? Заставить себя хотеть? Если она не хочет это ведь выходит насилие. Она бы с радостью не занималась этим вовсе. Хорошая ссора и мастурбация и не нужен никакой секс, страсть, приставания. Вся эта пошлятина и мерзость. Когда она была заведена это казалось ей нормальным, желать кого-то желать его тело, царапать спину до крови в порыве страсти, связывать, шлепать, кричать. А когда возбуждение пропадало мыли менялись. Это снова казалось мерзким, отвратительным да и в целом, каким-то насилием как моральным так и физическим.
По этому она придумала эти правила. Она хотел выманить свое желание, дать соскучится по страсти, интимной близости, физическому проявлению чувств. Но он, ему нужно было больше. Намного больше чем ей. Она с удивлением смотрела на него когда узнала, что он дрочит каждый день утром. А вечером снова хочет интима и желательно секса. Ей хватало бы с головой интима раз в две недели и секса раз в месяц, а лучше вообще никогда.
И как с этим справиться? Говорить? Они говорили. Много. И пришли к тому что этот план должен сработать. Но он не работал.
Сегодня утром он разбудил ее и когда она попросила дать ей поспать, ведь она не выспалась, он заявил ей "умоляй меня". В тот момент она понимала, что уже не уснет. Если она ничего не будет говорить он начнет трогать ее между ног и за грудь. А если начнет, то окончательно проснется. Чем больше она просыпалась тем обиднее ей было. Они ведь договаривались. А он... С самого утра с пошлостями. Она не хотела возвращаться домой. Не хотела настолько, что договорилась побегать вечером с подругой. Побегать. Ее попытки заняться спортом остались еще в старшей школе, а сейчас ей 25. При этом бег для нее сейчас был приятнее чем находиться рядом с мужем.