1-1

Молодой человек не местной и типично европейской наружности с тоской проводил взглядом свой чемодан, уползший по ленте транспортера куда-то в самое нутро аэропорта, после чего вздохнул, приняв из рук вежливой и улыбчивой сотрудницы посадочный талон.

- Ар-р-р-игато, - за столько проведенного времени в этой стране немец все также продолжал протягивать «р», когда говорил не на своем родном языке 

(Вспоминается статья из одного журнала. Говорят, что примерно три процента багажа теряются при трансконтинентальных перевозках. Один из них никогда и не находится потом. Не слишком большой процент неудачи, но учитывая содержимое чемодана, то сейчас мне и единица покажется огромным числом.)

Карл прогнал дурные мысли из своей головы. Карл Хайц-Ландер никогда не считал себя игроком, но здесь и сейчас он поставил все, что у него было на возможность найти себе стабильное место под этим голубым небом и построить свое новое будущее. На эту поездку он поставил в буквальном смысле все - начиная с остатков своих финансов и заканчивая своей мечтой о работе прокурором. Все только ради того, чтобы узнать, кому потребовалось избавиться от доброго доктора, который дал Карлу возможность исполнить свои желания. И затем уже отдать преступника в руки правосудия, а после приступить к поиску новой работы. Таков был изначальный план. Однако сейчас немец переставил эти два пункта местами после того, как нашел, что доктор Сатоши Гента оставил ему посмертный подарок. Написанная короткая документация к изобретению говорила, что это был проект для отделения компании RCJ в Филадельфии. Видимо именно его искали убийцы доктора. Сейчас он находился в чемодане Карла и тот боялся, что его главный шанс исправить свое положение в этом мире пропадет по глупости работников аэропорта. Попытка провезти такой груз в ручной клади, а уж тем более на теле, могла быть расценена, как нарушение десятка статей уголовного кодекса Японии. И, что важнее, привлечь ненужное внимание, чего в своей ситуации молодой человек старался избежать.

(Может, если я привезу им проект доктора, то смогу надеется на помощь со своим безработным положением. И узнать, чем так ценен этот предмет, что ради него похитители пошли на убийство. В крайнем случае, мне без разницы, где застревать - в Японии или Америке.)

Крутя в руках чехол с упакованным в него дешевеньким нетбуком и два посадочных талона, неудавшейся прокурор прошел контроль авиационной безопасности. Лавируя между потоками пассажиров, он двинулся по указателям к своему выходу на посадку. Все формальности на границе были пройдены на удивление быстро. Немецкий паспорт вызывал уважение, многократная виза - тоже, отсутствие ручной клади - помогло ничего не декларировать. Каменная морда лица для них оправдывалась все тем же немецким паспортом. Немец позволил себе немного расслабиться только после того, как добрался до своего места в самолете. В соседнем месте его уже ждал человек, благодаря которому Карл и смог попасть на этот самолет. Трудности с финансами заставили немца взять определенную сумму в долг у человека, которого он знал меньше недели. Он был коренным японцем и его звали Фуджи Ичи. 

***

- Чтож, мистер Хайц Ландер - следователь снял очки, положил их на испещренные иероглифами листы протокола и устало потер пальцами переносицу.

Позади были уже четыре часа "опроса свидетеля", впрочем, имевшего куда больше общего с допросом подозреваемого. Так уж сложилось, что Карл был единственным живым существом с которым предпочитал иметь живой контакт доктор Сатоши Гента. Доктор предпочитал работать в гордом одиночестве и нанял немца не для того, чтобы тот стал его помощником. Японцу нужен был достаточно верный человек, который следил бы за ухоженностью дома и входом в лабораторию. Нехитрая работа и при этом хорошо оплачиваемая - у Карла не было поводов отказываться от нее. Теперь этот фактор играл против него. И, похоже, что следователю не очень нравился факт того, что Карл не был японцем. Его отношение к нему можно было назвать специфическим. Наверное, дай следователю волю, упомянутый Ландер уже сидел бы в одиночке с обвинительным заключением и перспективой пожизненного срока на руках. Уже в самом начале допроса он даже дал понять собеседнику, что чистосердечное признание, если и будет, ничем не поможет. Впрочем, брезгливо-обвиняющее выражение лица с ходом времени менялось. Сначала на брезгливо-удивленное. Потом - на брезгливо-обиженное. А потом... Ну потом - просто на брезгливое. Почему?

Сначала ассистент принес отпечатки пальцев с ручек двери и устройства контроля доступа, которые не принадлежали немцу. Доктор Гента не напоминал человека, излишне страдающего паранойей, но умел хранить свои секреты от чужих глаз и рук. Его лаборатория находилась прямо в его апартаментах и Карл имел прямые распоряжение никогда не притрагиваться к ней. Потом - тот же ассистент принес распечатку звонков с мобильного телефона подозреваемого, в которой оператор недвусмысленно утверждал, что во время кровавой бани тот мирно говорил по телефону. В конце, в качестве гвоздя в гроб обвинения - данные камер наблюдения из университета, в библиотеке которого, по утверждению обвиняемого, он и был во время совершения всего этого. 

(Алиби. Железное.)

- Я вам честно скажу. Кроме Вас нам подозревать некого, хоть у вас и есть алиби, да и... вы, в принципе потерпевший, учитывая ваши отношения с покойным профессором. Обвинить вас не в чем. Разве только в том, что вы были не здесь и не смогли помешать этому... чудовищному преступлению. 

Подозреваемый молча кивнул, стараясь не отражать на лице каких-то эмоций. Можно сказать, что надел рыцарский шлем с узкими прорезями для глаз, выдававших, впрочем, переживаемую боль. У него не было слов, чтобы описать чувство, когда привычный тебе стиль жизни был разрушен полностью до самого основания. Карл уже знал, что лаборатория доктора будет опечатана, а вместе с ней и квартира в которой она находится. Немец застрял в чужой стране без жилья и без друзей.

(Как будто дома у тебя ситуация лучше. Даже родные края не захотят принимать тебя назад.)

- Данное дело специфическое, поэтому дальше его будет продолжать другой следователь. Он также вызвался помочь вам с проблемой нового места жительства.

Следователь собрал свои документы, и вышел из комнаты, оставив немца в гордом одиночестве. На несколько минут в комнате воцарилась тишина. От бездействия Карл начал разглядывать квартиру, которая уже несколько лет была его домом. Его взгляд остановился на двери, ведущей в комнату лаборатории. Впервые на его памяти она была открыта настежь, давая свободный доступ к своим секретам.

- Заманчивое предложение. Не так ли?

Карл развернулся на новый звук в комнате. На пороге в гостиную стоял молодой японец. На вид ему было лет двадцать, и его простой стиль одежды говорил, мог сказать о том, что эта личность не заморачивалась правилами мира старшего поколения. Простая белая рубашка с задернутыми до локтей рукавами, черные штаны и как надругательство над всеми правилами серые кроссовки. Японец выделялся своим лицом – Карл не часто видел среди жителей страны восходящего солнца голубоглазых блондинов. Его средней длинны волосы, топорщились в стороны на левой половине головы. Правую половину не постигла такая же участь только потому, что она была перевязана бинтами. Часть лица и правый глаз японца, таким образом, были закрыты от мира. Единственный открытый глаз пристально глядел на Карла.

- Get chance and luck, - произнес японец с сильным акцентом и указал пальцем своей правой руки на дверь в лабораторию.