07

3 июня. Новосибирск. Микрорайон Родники

Естественно, я подумал о ловушке — не надо считать меня идиотом! Мантикора могла вывести меня на толпу новусов, пусть бы я и мог их обнаружить загодя. Или, что хуже, на группу боевиков, готовых к стрельбе и имеющих взведенный и готовый к действию прибор, созданный на основе моего “Крика”. Могла. Но ради всех богов — ничего попроще нельзя было придумать? Да вот прямо сейчас: зверь бы атаковал, а боевики поддержали его огнестрелом из кустов.

Шагая за котярой, которая довольно быстро свернула с тропинки в лес, я чего только в голове не надумал по поводу всех этих причин и следствий. Но в конечном итоге пришел к выводу, что засады мне опасаться не стоит. Как и агрессии мутанта, изящно скользящего между деревьями. Скорее всего, таким экстравагантным способом меня пригласили на встречу, зная, что я, как минимум, заинтересуюсь проводником.

Кто? Для чего? Тут, на мой взгляд, возможны были два варианта. В первом меня на встречу вызвал таинственный клан, стоящий за боевиками, и разговор с ними пойдет о том, чтобы привлечь меня в союзники. Во втором — тоже клан, но из местных, не желавший светиться перед остальными, желал завербовать меня в свои ряды. Кому еще могла служить неведомая зверюшка, пришедшая в сибирскую лесополосу прямо с египетских или персидских мифов? Федералам, что ли?

Топали мы недолго, минут двадцать. И остановились на участке смешанного леса, ничем от прочих не отличавшихся. Тот же набор березок, елок и деревьев “породы ильм” — я же не поленился и нашел значение названия бара. Ильмом называлась группа деревьев, в которые входили вязы, бересты и даже родные мои благовещенские карагачи.

И никого. В смысле, ни людей, ни новусов. Только мы… кхм… с конем, по лесу идем.

А нет! Вон точка появилась на сканере. Далеко, на самой границе чувствительности, плюс-минус два камэ, значит. Двигалась она не быстро и не медленно, но прямо в мою сторону. Подождав еще минут пять, я с дистанции в сотню метров просканировал еще не видимого мной новуса и опознал его, как Наставника. Несколько удивившись, обычно-то на переговоры Дипломатов принято посылать.

Ничего плохого про данный тип сказать не хочу, но Наставники в боевом значении, стояли всего лишь на ступеньку выше абсолютного новусовского дна — Аналитика. То есть, могли дать жару, если их не трогать пару минут. За это время они могли залезть в голову противника и тогда становились настоящими монстрами. Была у них в арсенале крайне неприятная способность — погружать оппонента в некое подобие виртуальной реальности и там всласть над ним измываться. Но для такого фокуса даже опытному Наставнику, вроде Родиона Павловича, нужно было иметь постоянный физический контакт с объектом. А кто бы ему его дал!

Еще через минуту, раздвинув ветви кустарника, к нам с мантикорой вышел среднего возраста мужчина. Невысокий, худощавый, сутулый, с лицом угрюмым, несущем на себе печать вечной усталости. Учитель географии, ни дать, ни взять. Одет он был, правда, не как интеллигент, а военный: хорошие трекинговые ботинки, брюки-”карго” болотного цвета, куртку того же цвета со множеством карманов.

Кошак, при появлении нового действующего лица, скользнул к нему и принялся тереться лобастой башкой о плечо мужчины. Тот тоже соорудил на лице улыбку, отвечая на ласку, и стал чесать зверя за ухом.

Некоторое время мы так и стояли среди деревьев: он гладил свою ручную зверюгу, а я молча наблюдал за этим совершенно сюрреалистичным зрелищем. Тишину нарушил Наставник — я был уверен, что не ошибся типом.

— Благодарю, что пришел.

Я махнул рукой, пустое, мол. Как тут откажешься, когда так настойчиво приглашают. Да и недалеко.

— Можешь называть меня Пастырь.

— А ты меня — царь. — отозвался я.

Не люблю эти претенциозные погоняла! Пастырь, ага. Я плотник, и пришел в этот мир, чтобы спасти вас всех.

Мужчина сморщился, но на ерничество мое отвечать не стал.

— Я хотел с тобой познакомится…

— Очень приятно!

— И обсудить возникшее между нами недоразумение.

— Ты так называешь пальбу в баре?

Я уже не сомневался, что на встречу пришел представитель того клана, который стоял за боевиками. Кто еще мог упомянуть “недоразумение”?

— Выбор стороны, которой ты служишь, ошибочен.

— Никому я не служу!

— Все кому-то служат. — отмахнулся Пастырь.

— Да? Ну, допустим. А кому тогда служишь ты?

— Свету.

Ну, приехали! Свету! Никого поумнее прислать на переговоры не могли?

— Свету не знаю. Тоню знаю, Ингу знаю, Галю…

— Можешь прятаться за сарказмом сколько угодно. Тем более, что ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

“Понимаю, что у тебя фантазия буйная и жбан течет!”

— Пока не очень. Давай в открытую уже. Ты стоял за нападением на бар “Ильм”?

— Да. — Не стал отрицать мужчина.

— И тебе это приказал сделать Свет, которому ты служишь?

— Здравый смысл.

— Слушай, мужик, мы с тобой так далеко не уедем! Без вот этого вот всего можно? Ты меня позвал — говори что хотел! Сразу предупреждаю, что к попытке вербовки я отношусь негативно! Последнее время все только и делают, что вербуют мою тушку, преследуя свои интересы.

Мантикора зевнула, продемонстрировав впечатляющий набор зубов. Их у нее оказалось неожиданно много, не один ряд, даже не два. При этом зверюга не угрожала, просто делать ей было нечего, вот она пасть и раззявила. После чего кошачьим движением крутанулась и улеглась у ног Пастыря. Из чего я сделал вывод, что пока у нас разговор идет не напряженный, и использовать животину в качестве аргумента вербовщик не планирует.

— Ты ничего не знаешь о войне, которая идет? — чуть наклонив голову уточнил мужчина.

— Если ты о клановых разборках, то некоторое представление имею.

— Мышиная возня за влияние в среде отступников — это не война.

Вот! Пошла информация! Только ради этого стоило с ним разговаривать! Крохи, оговорки, но из них со временем можно сложить полноценную картину. Сейчас моё видение происходящего было преступно узким. Отступники — очень интересно! Почему этот Наставник так называет клановых? От чего они отступили?

— Так и ты пока ничего впечатляющего пока не сделал. Наехал на Лолидзе с их складом живого товара, попытался зачем-то похитить детишек четвертого поколения…

— Их еще можно спасти, в отличие от их отцов и матерей. Вина детей лишь в том, что родились они без права выбора стороны.

— Вот заладил — сторона, сторона. О каких сторонах ты говоришь?

— Обычно их две. Всегда две. Свет и Тьма. Добро и Зло. Порядок и Хаос.

— Ты уже шесть назвал, мужик! Ладно-ладно, шучу. Просто ты серьезный такой: “свет и тьма”! Ужас просто. Нельзя так. Я лично не вижу тут сторон. Цвета эти твои — не более чем точка зрения. Зависит от угла, с которого смотришь. Наши “разведчики” и их “шпионы”, типа того.

Клановых новусов, конечно, можно было назвать злом только за то, как они относились ко мне, как к семенному банку. С другой стороны, говорить, что ты за добро, а самому устраивать геноцид, тоже не очень правильно. По кругу-то все хороши, пробы ставить некуда!

— Тогда, как ты назовешь тварей, которые торгуют людьми?

— Лолидзе мрази, конечно, тут ты прав. Но ты-то чем лучше? Отправил боевиков в бар к малолеткам, искалечил их…

— Им это не навредило.

— Знаешь что! Если у кого-то хорошая регенерация, это не повод им брюхо осиновым колом с шипами пробивать.

— Только чтобы обездвижить. Ты же убил пятнадцать моих людей.

— С автоматами, чувак! И стреляли они на поражение — какой у меня был выбор?

Наставник из неизвестного клана усмехнулся. По доброму так усмехнулся. Мол, выбор всегда есть. Но вслух ничего не сказал.

Я тоже замолчал, размышляя над своей дальнейшей стратегией. Недолго, почти сразу в мозжечок постучался один очень интересный факт. Все время находящийся перед глазами, но словно бы игнорируемый сознанием.

— Слушай, а как ты зверя своего дрессировал?

В “дикой” природе мутанты-зооморфы людям не служили. У меня у самого было несколько возможностей в этом убедиться, да и клановые в один голос утверждали, что подобное невозможно. У них подход простой: увидел зверя — убей. Меньше внимания обывателей — всем лучше.

У меня все еще проще. Ярость, которую я испытывал к зверям-мутантам, было почти невозможно контролировать. Новусов я терпеть мог, хотя и желал им постоянно причинить телесные повреждения максимальной тяжести. Но с ними контроль работал, причем, чем младше был супер, тем легче мне его было терпеть. На четвертое поколение, кстати, я вообще не агрился.

А тут мантикора. Я должен слюной брызгать и тянуться к ее глотке. Но мне пофиг. Вообще!

— Я не дрессировал Снежка. Я его исправил. Он был болен, а я его лечил. С тех пор мы вместе. Удивлен?

— Да не то слово.

— Уверен, ты считал подобное невозможным. Но что ты вообще знаешь о происходящем? Кто мы такие, по-твоему? Люди, получившие способности богов?

— Мутация, — не раздумывая, ответил я. — Очередной виток развития человечества…

— Бред! — перебил меня собеседник. Тема явно была для него больной. Голос мужчины неожиданно сделался злым. — Сказочки, которые отступники скармливают таким как ты! Наивным и глупым детям, которым даже не сообщают о возможности выбора! Ха! Мутация! Скажи на милость — ты уже родился с ней?

Отвечать я не стал, но он прекрасно понял и без слов.

— Нет! Ты пришел в себя, в крови и дерьме, ничего не помня о последних днях! Совсем ничего! Ты по кускам собирал свою память и ужасался тому, что содеял! Ты обнаружил у себя возможности, которых раньше не было! Скажи, это похоже на мутацию?

Тут, положим, он был прав. Мутация не так работает. Конечно, если мы говорим про реальный мир, а не про комиксы “Марвел”, где достаточно быть укушенным радиоактивным пауком и получить на утро суперспособности. Или упасть в лужу с токсичными отходами и выжить… В общем, я не об этом. Мужик был прав, я и сам об этом часто думал. Правда, не пришел ни к чему. А старшие новусы, тот же Родион Павлович, при попытке завести разговор на данную тему, сразу же находил дела за пределами моего общества.

— У первого поколения всегда так, как я понял. — уклончиво протянул я.

Раз мой собеседник так завелся, есть вероятность, что он расскажет свою версию происхождения таких, как я. Надо только немного его подтолкнуть.

— Рожденные от батыров, пусть и отступников, тоже становятся батырами. Но они таковы по рождению, а первые — избраны.

Голос мужчины сменил тональность. Теперь он не зло плевался обличениями, а говорил медленно и торжественно. Сразу стало понятно, почему у него погоняло такое. Пастырь проповедовал.

“А ведь Аналитик Симоновых называл их фанатиками. Неужели, правда?”

— Как все запущено… А без мистики нельзя?

— Когда тебя коснулась высшая сила, как еще ты будешь это называть? Спонтанной неконтролируемой генетической мутацией?

— Ок. Значит избранные. Едем дальше.

Все с ним ясно — православие головного мозга. Высшие силы, избранные — все, как бабушки в церквях любят. Но! Несмотря на обертку, говорил-то он в целом интересные вещи. Заставляющие задуматься, по меньшей мере.

— То есть я — избранный?

Пастырь молча кивнул. Внимательно изучил мое лицо, на котором я старательно держал максимально серьезное выражение, и продолжил.

— Как и я. Как и каждый, кто получил дар, а не родился с ним.

Интересная концепция. Типа, первое поколение неведомыми силами создано, а все последующие — побочный эффект. Который не планировался. И ведь, что забавно: клановые ничего такого не говорят, но ведут себя плюс-минус в рамках данного утверждения. Вспомнить хотя бы договорные случки, которые они устраивают своим потомкам…

Со следующей фразы Пастыря я совсем пророс.

— Мы сыны божии, а семя наше — нефилимы.

Кто? Я же встречал это слово. Блин, не могу вспомнить! Игры? Фильмы? Блин, память, можно побыстрее по каталогу пробежаться? Во! Падшие! Точно Библия! Мифические великаны, рожденные в сожительстве “сынов божьих” и “дочерей человеческих”. Обладающие огромной силой, ростом метра три или даже больше. Голиаф, которого камнем в лоб убил Давид, самый известный в мировой литературе из них. Вроде.

Не, объяснение про мутацию и возникновение нового биологического вида, хоть и светилось дырами в логике, но все же было более правдоподобным, чем тот лютый бред, изливаемый мне сейчас. Ангелы, твою мать! Он считает, что мы ангелы?

Или это проверка на критическое мышление? Вывалить на меня такой треш и посмотреть, как я на него отреагирую? Вряд ли. Я, конечно, не детектор лжи, но Пастырь, похоже верит в то, о чем говорит. Кукушка у него основательно съехала. Что за клан, вообще, такой, за ним стоит? И с чего они терпят больного на голову Наставника? Из-за его способности “исцелять” мутантов-зооморфов и ставить их на службу клану? Вполне.

Так, вернемся к нашим баранам, то есть ангелам, или кем он там нас считает. Имеет смысл с ним дальше разговаривать? Или рвануть на форсаже и пусть попробует догнать? Наверное, стоит, дослушать, все же. Бред, не бред, а концепцию лучше в полном объеме получить. К тому же, он вербовать меня пришел, вдруг что-то действительно интересное предложит? Про “тайный” клуб четвертых я сперва тоже, как про бред думал, а сейчас как одну из основных версий развития событий рассматриваю.

— Значит так… Пастырь. Ты меня заинтересовал. Давай так: я пообещаю, что не буду ерничать до конца твоего рассказа, а ты, не скача с носа на хвост, обрисовываешь свою версию происхождения таких как мы. А потом уже поговорим о войне добра и зла, и о том, зачем я понадобился Свету. Ок?

Мой собеседник удовлетворенно кивнул. Кажется, его подобный подход более чем устраивал.

— Тогда нам понадобиться это.

Сделав шаг к ближайшему дереву, мужчина вытащил из-за ствола два раскладных трехногих туристических стула. Точнее даже табурета. Один из которых протянул мне. Ишь ты, подготовился!

— Садись. Рассказ будет долгим. Я тоже не сразу нашел ответы. Мне понадобилось для этого шесть лет блужданий во тьме и встреча с Пророком.

Блин, еще и Пророки!.. Ну ладно, обещал же не ерничать.

Прежде чем воспользоваться табуретом, я внимательно осмотрел его. Мало ли, вдруг там ядовитые лезвия спрятаны в ножках или еще чего. Паранойя понемногу становилась нормой жизни, хотя ее проявления еще заставляли меня испытывать неловкость.

— Ну, поехали!

Усевшись на стул, я завел ногу на ногу, а руки сцепил в замок на колене. Внутренне усмехнулся, когда заметил, что Пастырь изобразил ту же позу — видимо, в другой сидеть удобно на этих крошечных кусках ткани на ножках не получалось.

Теория нового Дарвина, как я и ожидал, была густо замешана на религии. Причем, не на какой-то конкретной, а совершенно безумном сплаве христианства, иудаизма, буддизма, монгольского, кажется, язычества и последних достижений науки. Не то чтобы я впервые в жизни с таким столкнулся, ютуб, слава Ктулху, бесплатный, а там какого только сюра не встретишь! И тоже теории попадались — закачаешься. Про плоскую землю, про греческих богов, которые суть падшие ангелы, про Нибиру, что уже давно заменили мировые правительства своими марионетками. Вот и Пастырь что-то такое вещал. С тематическим, естественно, уклоном.

Грубо: некая высшая сила, наделяет людей силами полубожественными. Или ангельскими, тут кому как удобнее. Естественно, делает она это не просто так, а имея некую цель. В нашем случае — готовясь к концу времен. Который конец света, Армагеддон и прочее все. Высшей силе надо, чтобы все прошло по плану, чтобы добро, в конечном итоге, победило зло. При этом, конец времен все равно произойдет, небеса свернутся подобно пергаменту и так далее, но потом наступит всеобщее счастье и благодать.

Короче, ничего такого Пастырь не сказал, чего я от попов не слышал. С одной только разницей — мы. Вся его “новая” религия держалась на суперах.

Высшая сила наделяет “избранных” своими дарами. Заранее. Чтобы человек, а не каждый такое касание божественной длани еще выдержит — многие дохнут и с ума сходят — сумел адаптироваться и научился пользоваться заемным могуществом. По словам Пастыря, изменения происходили на генетическом уровне, делая “избранного” подобием человека, каким он станет после конца света. Сильного, не подверженного болезням, бессмертного. Почти. Потому что благодать-то еще не наступила, а сейчас происходит процесс призыва и подготовки гвардии Судного дня. И мы вроде демо-версий с урезанными возможностями. А “прем” выдадут потом. После бета-теста.

Враг рода человеческого, естественно, не сидит сложа руки. Понимая, что может проиграть войну, он совращает “избранных” мирскими дарами. Деньги, власть, женщины – полный набор! И те, забыв о своей миссии, ведутся. Образовывают кланы, рождают детей-нефилимов, в общем, стремятся стать “царями земными”, а про грядущую войну и не вспоминают. Другими словами, кланы — зло и тьма. Но есть и те, кто не сошли с “пути праведного”. Только живут они, почему-то, в Китае.

Очень хотелось спросить, почему высшая сила в очередной раз не использовала для этих целей евреев, но я себя сдержал. Не смотря на то, что версия безумного Пастыря была совершенно адовым трешем, рассказывал он увлекательно. И, может быть, даже говорил правду, если очистить ее напильником от наслоений псевдорелигиозного бреда.

Конечно, не только в Китае жили те, кто не забыли о своих задачах, но и по всему миру, в России тоже. Просто именно азиаты-избранные сохранили понимание истинного пути. И из Китая вершили свое правосудие над отступниками, пока трубы Судного дня еще не сыграли побудку.

На этом моменте я вспомнил китайского Ликвидатора с сингапурским пистолетом-пулеметом. То, как он изучал меня, перед тем, как убить. Его отношение вспомнил: холодное, безэмоциональное, машинное. Я ведь и правда был для него просто объектом, которого нужно было уничтожить, но никаких эмоций не вызывал.

Еще я вспомнил переписку своего дядьки с его коллегой. В ней фигурировало множество “висяков” на стволе, из которого меня пытались убить. Вспомнил слова Антонины на самом старте вербовки в клан Ланских, про то, что с Китаем у новусов идет война, и мне там без поддержки не прожить и дня.

Много еще чего в памяти всплыло, даже сам тот факт, что я при виде старшего поколения новуса или зооморфа впадаю в боевую ярость. Вдруг это осколки памяти стучатся в стенки черепа, сообщая, что передо мной находится классовый враг, а я этот стук услышать не могу — мешает пуля, засевшая в мозгу?

Кстати о пуле. В концепцию Пастыря она не очень вписывалась. Я бы даже сказал, разрушала ее. Всего один довод, который я, естественно, озвучивать не стал. Если силы у нас, новусов, являются подарком высших сил, то как, простите, банальный кусок металла в голове может помешать им работать? Почему он блокирует тот же телекинез, если в основе силы — божий дар? Ему же пофиг должно быть на презренную плоть? Шах и мат!

Под конец рассказа Наставник неизвестного клана вообще пошел в разнос. Обозначил мою фигуру, как ключевую в этой битве добра и зла. То ли Антихристом, то ли Воином Равновесия, которому только предстоит сделать выбор стороны. И именно поэтому все хотят заполучить меня в свои ряды!

Тут я, каюсь, не выдержал и, маскируя вырвавшийся смешок, сильно закашлялся. Ну и космогония у человека в голове! Исход последней битвы определит выбор студента-недоучки! С типом Ликвидатор и, будем честны, с не самыми великими мозгами.

Когда мужчина закончил говорить, я выждал еще около минуты, чтобы удостовериться, что он сказал все, что хотел, после чего уточнил.

— А когда у нас конец света?

В памяти сразу всплыл диалог из первой части “Людей в черном” — однозначно лучшем фильме трилогии.

“Он сказал, что миру придет конец!”

“Он не сказал когда?”

Пастырь был психом — я окончательно в этом убедился. Только слетевшие с катушек могут с таким серьезным видом нести подобную дичь. Но еще он был новусом, а у его ног лежала киса, способная завалить уссурийского тигра на завтрак, поэтому я старался говорить спокойно, не используя оценочных суждений вслух. Потому как с психами надо осторожно.

— С момента твоего вступления в игру — около года.

— Это тебе Пророк сказал? Кто он такой, кстати?

— Подобный нам.

— С прямой связью с высшими силами, я полагаю?

Пастырь только плечами дернул, мол, может да, может и нет.

— Ясно. А ты назначил встречу, чтобы убедить меня отринуть тьму и примкнуть к свету?

Кивок.

— Ну, знаешь, такие решения не принимаются быстро…

— Ты ответишь сейчас.

В голосе Наставника появилась сталь. Едва слышимая, но безошибочно мной определяемая. Вот даже как? Ну, что-то такое я и ожидал. А заставить меня сможешь?

На всякий случай я просканировал окрестности, но подкравшихся суперов не обнаружил. Что не исключало прячущегося в кустах взвода автоматчиков, относящихся к обычным хомо сапиенсов.

— А если я не хочу отвечать сейчас? — осторожно уточнил я. — Ты на меня Снежка натравишь?

— Ты можешь его покалечить. Мне бы этого не хотелось.

— Тогда что? Или мне надо сказать “нет”, чтобы это узнать?

— Ты мне не веришь, верно?

— И да, и нет. Допускаю, что кое-что из сказанного тобой правда, но с высшими силами был явный перебор.

— Тогда позволь мне показать тебе кое-что. Это изменит твое мнение, я уверен.

— Ну, давай…

Пастырь поднялся со стула и двинулся ко мне. Три шага, что-то около одной секунды, то есть вполне достаточно времени, чтобы я среагировал на движение и не дал ему приблизиться. Но я протормозил. Не знаю почему, но ту секунду, пока он шел ко мне, я оставался сидеть. И дернулся только тогда, когда его руки легли мне на виски. А потом мое сознание взорвалось блестящим конфетти.

Лицо, которое я увидел, открыв глаза, принадлежало не Пастырю, а Вадиму. Воин Ланских глядел на меня с тревогой.

— Ты чего тут делаешь?

Голос у меня был хриплым, будто голосовые связки использовались впервые за сутки.

— Тебя, дурня, спасаю.

— Круто. Спас?

— Вроде.

— А Наставник сбежал?

— Ты про новуса, который держал твою голову в руках?

— Ага.

— Сбежал. Верхом на тигре. Так он Наставник?

— Ну да.

— И ты дал ему к себе прикоснуться? К голове?

Я сморщился. Сам не знаю, как это произошло! Сидели, разговаривали, а потом он встал и пошел на меня. А я, вместо того, чтобы разорвать дистанцию, остался сидеть. Черт, глупо-то как! Я же знал, что Наставнику нельзя давать к себе прикасаться!

— Не знаю, как это вышло… А ты как здесь оказался?

Вадим, вместо ответа, продемонстрировал крошечный девайс, снятый, вероятно, с моей одежды.

— Прекрасно. — кисло протянул я. — Следите за своим ручным зверьком?

— Как выяснилось — совершенно оправданно. А вообще, если ты забыл, в городе произошло уже два нападения на новусов. И только что я предотвратил третье.

— Ты молодец, Вадим.

Перед внутренним взором замелькали картинки образов — никаких суперспособностей, одно только воображение. Вот Вадим сидит в комнате перед мониторами, отслеживая мое местоположение. Красная точка двигается по лесополосе, и это нормально — объект же вышел на пробежку. Но вот точка замирает и довольно долго никуда не двигается. Минуту, две, три… Вадим начинает нервничать. Сообщает Антонине о ситуации и выдвигается мне на помощь. И обнаруживает меня в объятиях незнакомого новуса. Рядом с которым еще и мантикора дрессированная.

Оглядевшись по сторонам, я не обнаружил ни одного трупа, перепаханной земли, сломанных деревьев и луж крови. Зато наткнулся на четверых новусов, охраняющих периметр, пока мы с Вадимом болтали. Не из Ланских, кстати… Он что, еще и подмогу успел собрать? Ну тогда понятно, почему боя не произошло. Видя преимущество противника, Наставник просто предпочел сбежать.

— Я-то да. А вот про тебя такого сказать нельзя.

Согласен, ваша честь. Я втупил. Мрачно втупил. Непонятно почему, но на целую секунду замер и пропустил момент атаки. Заслушался? Да не может быть! Я полностью контролировал ситуацию, ни на миг не терял критичности восприятия. Слушал весь этот бред, но не верил в него. Не загипнотизировал же он меня!

Стоп! Наставники же как раз ближе к медикам, чем к бойцам… А про гипноз я в рамках общеобразовательного курсам молодого новуса читал. Я вообще много чего по медицине прочел. Ну-ка, ну-ка…

Прикрыв глаза, я принялся в деталях вспоминать наш с ним разговор, каждое его слово и интонацию, с которой оно было произнесено. Безрезультатно. Никаких постоянно повторяемых слов-триггеров, которые бы ввели меня в состояние транса. Никаких модуляций голосовых, игры на эмоциях. Но как тогда?!

А что, если… Вот! Я сажусь на стул, закидываю ногу на ногу, а руками обхватываю колено в замок. Пастырь с секундной паузой повторяет мою позу с точностью до наклона головы. Я тогда еще отметил этот факт, но объяснил для себя, как единственную удобную позу, в которой можно сидеть на не самом удобном стуле. И потом, каждый раз, когда я менял позу, он ее копировал. Я чесал в затылке, и он отзывался тем же движением. Подстройка! Тварь! Простейший прием из практики психотерапевтов! Ты просто повторяешь за собеседником каждый его жест, делая это с небольшой задержкой, и через какое-то время его настороженность снижается. Ты просто становишься зеркалом, двойником, тем, кто не способен представлять опасность!

 Высшие силы, ага, счас! Мерзавец весь этот разговор построил только для того, чтобы усыпить мою бдительность на одну несчастную секунду и войти в физический контакт! Воин, твою мать, Равновесия! Развесил уши!

И что он потом намеревался со мной делать? Отдать мантикоре для позднего завтрака? Погрузить на нее и утащить в свое логово? Или заточить меня в тюрьму собственного разума, и убедить в том, что я должен стать его солдатом?

Да любой из вариантов, я думаю, его бы устроил. Но не хватило времени. Хвала Вадиму-параноику и его недоверию! Хвала следящим девайсам и атмосфере постоянной тревоги в обществе новусов!

Поднявшись на ноги, я благодарно кивнул Воину.

— Спасибо. Ты меня спас.

— Моя работа. — отмахнулся тот, но я заметил, что ему было приятно. Или я выдавал желаемое за действительное?

Уже двигаясь к дому, я продолжал размышлять о произошедшем. Слова Пастыря — насколько они были правдивы? Не в том смысле, верю я ему или нет. Просто во время рассказа мне казалось, что сам он верит в то, что говорит. Теперь, после того, как выяснилось, что он так заманивал в ловушку неосторожного Ликвидатора, я уже не был в этом уверен. Или все-таки верил?

Да какая разница! Верил, не верил — ясно же для чего он все делал!

Ну, не скажи. Разница есть. Правду он говорил или нет, но вопросы-то поднимал грамотные. Терминологию только использовал дикую, а в остальном…

Новусы первого поколения очень сильно отличаются от второго и последующих — факт. Они держат всю власть в своих руках и не собираются ею делиться — с этим тоже спорить сложно. К своим потомкам, как по крови, так и по, скажем, духу, они относятся совсем не как любящие родители. Скорее, как хозяева к слугам. Важным, полезным, но слугам. Разводили их, как породистых животных, желая получить потомство с максимально полезными характеристиками.

Про то, как они к людям относились, тот же случай с Лолидзе прекрасно иллюстрирует. Да и мои Ланские… Вспомнить, как легко они смогли замять убийства в Благовещенске только ради того, чтобы заполучить меня в свои ряды. Да и прочее все. И Китай еще…

Получается, что ничего я не знаю о том, что на самом деле происходит. Мутация или божественные дары — это даже не слишком важно. Куда важнее другое. В основе общество нового биологического общества лежит какая-то тайна. Скорее всего, ничего общего не имеющая ни с версией клановых, ни с точкой зрения безумного Пастыря. И старшие поколения ее скрывают.

Вспомнился первый разговор с Родионом Павловичем, а старик-то с первого поколения был. Тогда он назвал мой тип — уникальной функцией. А потом сделал вид, что оговорился. Да так резво еще, что я сразу же понял — врет. Правда, потом отвлекся на его чудеса с погружением в собственное сознание, и забыл. А сейчас вспомнил.

Вывод прост. Наставник Ланских должен знать правду. А значит, я должен из него эту правду выбить.

— Так значит, на встречу они отправили Наставника?

Часом позже я уже сидел на кухне и взглядом опытного полицейского следователя смотрел на Родиона Павловича. Которому от моей великолепной актерской игры было ни тепло, ни холодно. Старик, выслушав мой рассказ, погрузился то ли в дрему, то ли в задумчивость — попробуй разбери, если глаза закрыты, а мышцы лица расслаблены.

За последние десять минут он первый раз рот открыл, задал уточняющий вопрос. И, видимо, снова решил уйти в нирвану.

— Родион Павлович! — рявкнул я, теряя остатки терпения. — Хватит спать!

Глаза старого новуса открылись и посмотрели на меня с удивлением.

— Что?

“Он что, реально спал?”

— По существу есть что сказать? Кто это был? Что им было нужно? Почему все за мной охотятся? И что за треш нес этот больной на голову придурок? Почему с Китаем война?

— Да?

— Что “да”?!

— Еще вопросы будут или ты закончил?

Я вскочил на ноги, давая постоянно контролируемой ярости и жажде убийства, выглянуть наружу. На секунду-другую, не больше, а то ее потом обратно фиг загонишь.

— Как же вы меня достали со своими играми в политику! Решили, что мир на вас клином сошелся? Что я вечно буду собачкой комнатной вокруг бегать? Старик, хватит юлить, твою мать! Я по горло сыт всей этой хренью! Отвечай уже на чертов вопрос!

— Или?..

— Или клан Ланских может искать себе новый инструмент для реализации своих планов!

— А ты что же? Никак уйдешь?

Наставника, похоже, не впечатлила и эта грань моего таланта. Он по-прежнему расслабленно сидел за столом и с едва демонстрируемым интересом следил тем, как я разбрызгиваю слюну.

— Из клана? Да в легкую — встал и пошел! Даже вещи собирать не буду!

— Ну, иди.

— И все?

Видимо я слегка переиграл в гневного Ликвидатора… Все-таки прочитанные методички по актерскому мастерству без ежедневной практики мало что стоили.

— А что еще ты хотел услышать? Что без клана ты обречен? Что не проживешь один? Этого я не буду говорить. Шансы выжить у тебя есть, пусть и не слишком высокие.

Выполнивший свою задачу гнев был запинан под кровать, а я, словно бы и не демонстрировал несколько секунд назад вспышку ярости, спокойно спросил:

— То есть разговаривать по существу мы не будем?

— Ну почему же? — отозвался старик, который, как выяснилось, видел всю мою игру насквозь. — Можем поговорить. Только, знаешь… Я с годами стал таким снобом, давно уже перестал пытаться впечатлить юных глупцов. А вот по умным молодым собеседникам, напротив, соскучился. Ты из каких будешь?

И хитро-хитро так на меня посмотрел. Я же, полностью отключив эмоции, сосредоточился на решении экзаменационной задачи, которую Наставник передо мной поставил.

Что он хочет услышать? Мои выводы из сегодняшнего происшествия? Догадки по неизвестному клану, пославшего безумного Пастыря? Мнение по поводу настоящих целей сил, стоящих за боевиками? Нет, это все не то! И, главное, все это меня не очень-то и интересует. Какой смысл обсуждать события, являющимися последствиями, игнорируя первопричину? Старик ждет от меня правильного вопроса, и я, кажется, знаю, какого.

— Кто мы такие, Родион Павлович?

— Хороший вопрос, Ваня. — произнес тот с довольным видом. — Не разочаровал! Другое дело, не будешь ли ты разочарован, узнав ответ?