00:00
23:55.
Сейчас я стою на главной площади города. Раньше там стояла башня с часами, и весь город сверял время по ней. Сейчас же везде стоят неоновые экраны с одним таймером, по которым можно узнать, который час. Они абсолютно везде. Но ноги сами привели меня именно на центральную площадь.
23:56.
До чего же на улице холодно. Впрочем, в ноябре другого можно и не ожидать. Свет от неоновых ламп, освещающих центральную площадь, пронзают заледеневший, переполненный после дождя озоном ночной воздух, оголяя его ночное передвижение. И пугающе безлюдный прекраснейший парк, нависающие над ним готические здания, пустые дороги и тротуары. На улице ни звука. Все спят в своих недавно поступивших в продажу приобретённых капсулах, обустроенных по последнему слову техники, которые позволяют людям спать, слушая новости и музыку, смотря сериалы и фильмы. Некоторые могут работать прямо в них, ведь там есть всё необходимое. Некоторые и проведут в них всю свою жизнь.
25:57.
Но люди окончательно разучились воспринимать красоту окружающих их вещей. Им абсолютно ничего не интересно. Они полностью утратили интерес к жизни, отдав дань научно-техническому прогрессу. Ну, как отдали. Они принесли себя ему в жертву. И, я уверен, сейчас им в уши вливают обо мне, как об аутсайдере — человеке, который единственный официально отказался покупать себе эту капсулу. Я даже не могу выговорить её название.
23:58.
Представьте себе следующую картину: миллионы капсул-гробиков под землёй и огромнейшие комплексы, где люди проживают свою жизнь, не выходя из них. Я бы назвал это братской могилой всего человечества, но... Они дышат. Они поддерживают метаболизм. Они не живут. Они не существуют. Они просто есть. Жизнь течёт в них, но лишь задевает по касательной.
23:59.
На часах 23:59, я стою, протягивая пальцы к очередному неоновому таймеру, смотрящему на меня из-за очередной витрины, пока холодный голубой свет играет тенями моих замёрзших пальцев. Луны уже несколько лет не было видно на небе. Уже совсем скоро неоновые часики пробьют 00:00:00, и наступит завтра. А если не наступит? Вдруг с приходом полночи весь мир застынет вместе со временем? Я буду вечность смотреть на голубой таймер, мои густые волосы будут свисать из-под шапки, а моя рука навечно зависнет в воздухе с намерением их поправить. Весь мир будет вечность бездвижно лежать в своих капсулах. Если бы кто-то другой прошёлся по этим улицам в это воображаемое время, а потом сейчас, то он бы не почувствовал никакой разницы. Ночные огни всё горели бы безмолвно.
00:01.
Я смотрю на таймер и не могу поверить своим глазам. Казалось, что прошла целая вечность длинною в минуту. А если время всё-таки остановилось, а потом резко пошло своим чередом? Тот, кто создавал мир, подкрутил один винтик, щёлкнул тумблером, нажал на красную кнопку, и время снова пришло в движение? Как бы там ни было, но ни я, ни кто-либо другой не смог бы узнать правду, ведь каждый из нас есть просто маленький винтик, деталь абсолютнейшего механизма. Одни винтики сейчас в лежат в капсулах. А один винтик стоит на улице, томно наблюдая за ходом времени и любуясь красотой ночного города, которую больше некому показывать. Иногда даже винтикам бывает так одиноко. Слишком много сантиментов для детали механизма.