___

В четверг Следственный комитет обвинил бывшего заместителя директора ФСИН России Валерия Максименко в злоупотреблении должностными полномочиями (до десяти лет лишения свободы). При этом Максименко – и это редкий случай – всегда производил впечатление приличного человека во главе ФСИНа . Например, это именно ему было стыдно за надзирателей, устроивших пытки в ярославской колонии. Что же случилось в четверг – будничная борьба с коррупцией или система показательно отомстила тому, кто не удосужился стать полностью «своим»? Фабула обвинения с официального сайта СКР подтверждает скорее вторую гипотезу: «По версии следствия, в 2018 году Максименко незаконно организовал заключение государственных контрактов на строительство и ремонт объектов по федеральной целевой программе (ФЦП) «Развитие уголовно-исполнительной системы (2018-2026 гг.)» между территориальными управлениями ФСИН России и ФГУП «Управление строительства по Северо-Кавказскому федеральному округу» ФСИН России . При этом строительная организация заведомо не обладала производственными и кадровыми ресурсами для их исполнения». Итак, для строительства и ремонта чего-то тюремного (в рамках ФЦП «Развитие уголовно-исполнительной системы» вряд ли бы замахнулись на строительство 500-метрового небоскрёба или на ремонт адронного коллайдера) заключили госконтракты с ФГУП «Управление строительства по Северо-Кавказскому федеральному округу» ФСИН России . При этом следствие уверенно пишет, что строительная организация заведомо(!!!) не обладала производственными(!) и кадровыми(!) ресурсами для исполнения контрактов. Открываем сайт ФГУПа : «В соответствии с уставом основным видом деятельности предприятия является производство работ по строительству, капитальному и текущему ремонту объектов ФСИН России» . Получается, ФГУП был специально создан, чтобы строить и ремонтировать объекты ФСИН . Следовательно, намного легче предположить, что необходимые для уставной деятельности производственные и кадровые ресурсы в его распоряжении все-таки имелись, и как раз более странным выглядят любые подозрения в обратном. Но в чем тогда состоит вмененная Максименко преступная «заведомость»? А суд ее знает! Уж он-то в России заведомо для правосудия.