___

Пандемия принесла помимо прочего удивительный эффект в экономике. Приемы и методы из 90-х по принципу «украсть и убежать», которыми пользовались не без успеха гангстеры от приватизации первой волны, оказывается, не действуют в условиях, когда бюджетные деньги сжимаются, а у власти адекватное правительство во главе с условными государственниками. Тому яркий пример — суета, с которой в последние месяцы пытается решить свои проблемы Дмитрий Мазепин , ухвативший в свое время посредством мутных комбинаций немалые активы в химической отрасли. И благополучно пускающий их ко дну по стандартной схеме — выжимать максимум прибыли, не заботясь об обновлении производства, экологии и уровне жизни работников. На его счету - «Уралхим» (экологическая катастрофа в пойме реки Вятки в 2005-2006), Кирово-Чепецкий химкобинат (постоянные выбросы хлора и гибель работников), Уралкалий (серия катастроф на рудниках Соликамска в 2014-2018 годах, повлекших многочисленные человеческие жертвы). Сейчас Мазепин , попавший после своих авантюр в финансовые тиски, пытается решить свои проблемы, угрожая обанкротить крупнейшего отечественного производителя метанола - самарское ООО «Томет» . Его счета арестованы, а двести работников извещены об угрозе банкротства и последующем увольнении. Это при том, что спрос на метанол стабилен, а цены на него растут. Почему же Мазепин ведет речь о банкротстве? Все объясняется просто: прогорающий олигарх таким образом пытается шантажировать государственную власть угрозой, что в относительно стабильной Самарской области возникнет очаг социальной напряженности. Этого можно избежать, если помочь ему, Мазепину , финансово. Тогда он откажется от своих сомнительных требований к «Томету» . Между тем, крупнейшие химические активы Мазепина были включены еще весной в правительственный перечень системообразующих предприятий. И в этом качестве получили громадные бюджетные средства и разнообразные льготы. Куда пошли эти деньги? На этот вопрос можно дать ответ, если вспомнить, как в августе некоторые чиновники из Администрации Президента начали активно продвигать кандидатуру уроженца Минска Мазепина в качестве некоего посредника в переговорах между Лукашенко и оппозицией в ходе политического поствыборного кризиса в Белоруссии. Очевидно, Мазепин таким маневром рассчитывал занять пост председателя то ли Координационного совета , то ли Конституционного совещания с перспективой в той или иной форме возглавить политические процессы в республике. А заодно, прихватив по старой привычке за три копейки и «Беларускалий» , конкурирующий с «Уралкалием» , создать монополиста мирового уровня. В этом варианте финансовые проблемы новоявленного политика ушли бы на задний план. Не получилось. Говорят, президент Лукашенко , узнав, кого ему предлагают в помощники-посредники-преемники, наотрез отказался встречаться с кандидатом в спасители отечества. Присовокупив при этом что «лучше иметь дело с овцой Тихановской, чем с шакалом Мазепиным . Он нам здесь химический Чернобыль устроит как в Соликамске». Вслед за Лукашенко отказали Мазепину и в правительстве России. В ответ на его угрозы довести ООО «Томет» до банкротства, (а затем по опробованной рейдерской технологии и прихватить его), если он не получит государственных преференций и льгот, в департаменте химико-технологического комплекса и биоинженерных технологий стали готовить документы на реприватизацию ООО «Томет» в соответствии с последними правительственными установками на пересмотр приватизационных актов по соглашению с собственниками в тех случаях, когда прибыльные активы могут быть подвергнуты «недружественному поглощению». При этом рейдеры, претендующие на некие выплаты, как правило, оказываются последними в списке возможных кредиторов. Очевидно, если в подобные процессы реприватизации будут вовлечены и другие активы Мазепина , это станет наиболее оптимальным вариантом по критериям экономической и социальной целесообразности. Если не считать другой возможности: возбудить уголовное дело по совокупности деяний олигарха. Оперативных разработок для этого хватает.