___

​​Все так удивляются, когда я говорю, что не умею кататься на велосипеде, будто этот навык входит в список обязательных для выживания в России. Надоело каждый раз пояснять, что со мной не так, поэтому решила описать все в одном посте раз и на всегда. Когда я была маленькая, родители много времени проводили в отъезде, а потому воспитанием занимались преимущественно дедушка с бабушкой, с энтузиазмом тестировавшие на мне все достижения педагогики и медицины в том виде, как понимал их среднестатистический советский пенсионер. Всех пасек Владимирской области не хватило бы, чтобы произвести то количество прополиса, которое мне успели скормить на ночь до 12 лет. Утро же начиналось с ромашковых клизм и засовывания в нос либо оксолиновой мази, либо чеснока. Дома постоянно пахло спиртом, которым протиралась любая поверхность, с которой я могла соприкоснуться даже гипотетически. Остальных детей бабушка воспринимала как маленькие чумные инкубаторы. В гости ходить было нельзя, если играть с кем-то – то только у нас дома, и то после тщательного досмотра, переходящего в допрос – кто родители, не болит ли чего, не чешется ли голова (а вдруг вошки?). После опрыскивания спиртом дети допускались до игр со мной – конечно, при строгом условии соблюдения социальной дистанции и запретом прикасаться ко мне и моим игрушкам. Желание играть у них почему-то пропадало. Но вернемся к велосипедам. В 6 лет, я как положено получила от родителей «Дружка», но подружиться нам была не судьба. Бабуля сразу же распорядилась налепить на него позорные вспомогательные колеса, гремевшие на весь район, но даже получившуюся уродливую конструкцию сочла в итоге недостаточно безопасной. Так что самостоятельно ездить на «Дружке» мне не полагалось – рядом все время трусила бабушка, намертво вцепившаяся в руль, чтобы я, не дай бог не расшиблась и « не стала дебилкой ». Одебилиться было больше шансов от такой опеки, нежели от кровавого ДТП, так что « Дружка » я быстро забросила, но страх передвигаться чуть быстрее скорости энергичного старика накрепко въелся в нейронные связи. Бонусом бабушка успела внушить мне наличие некурабельных проблем с вестибулярным аппаратом. В итоге ее постоянных наущений я словила такой крепкий прайминг, что однажды вырубилась от ужаса на американских горках. С тех пор так и живу – карусели, аттракционы, кони, машины, мотоциклы, сибобы, сигвеи, самокаты, ролики и прочие блага микро- и макромобильности вызывают у меня жуть и оцепенение. В принципе, жить можно, но не могу сказать, что не испытываю зависти к рассекающим по Бульварному кольцу хипстерам на великах. Не сосчитать людей, выслушавших в том или ином виде эту историю и поставивших себе задачу научить-таки меня двухколесной езде. Тем неприятнее каждый раз было испытывать стыд за то, что попытки эти оставались безрезультатными. В итоге от самого слова «велосипед», небрежно оброненного кем-то, у меня начинает дергаться глаз. В общем, думала я уже, что так и буду видеть громыхающего «Дружка» в ночных кошмарах, но нашелся-таки человек, который учел мои детские травмы и новейшие достижения транспортной промышленности, и вуаля! Оказывается, в мире есть трехколесные электрические велосипеды для взрослых! И один из них теперь есть у меня! И я даже проехала на нем свои первые десять метров без приступа тошноты и панической атаки! Так что не удивляйтесь, если рано или поздно увидите меня за рулем трехколесного чуда техники на Бульварном кольце. И знайте – человека научить кататься на велосипеде иногда гораздо сложнее, чем медведя.