___

Нефтяники в очередной раз подняли бунт против Минфина , направив письмо Президенту России. Суть претензий – намерение финансистов скорректировать действующий всего год налог на добавленный доход (НДД) и льготы на налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ), залатав таким образом бреши в проекте будущего бюджета. Цена вопроса – 200 миллиардов рублей. Если это произойдет, то в трактовке, которую главы крупнейших нефтедобывающих корпораций предложили Путину , последствия будут ужасны: нефтедобыча в общем итоге снизится на 600 миллионов тонн, бюджет потеряет 4,5 триллиона рублей, безработными станут 35 тысяч человек… Однако все ли так трагично? НДД и сопутствующие изменения в НДПИ были приняты в 2018 году после жесткой многолетней атаки нефтяного лобби. Его ввели в 2019 году в порядке эксперимента на 46 пилотных участках, на которых добывают 4 процента общего объема нефти. Суть НДД в том, что он, заменив в основном НДПИ, будет начисляться на доход от добычи нефти минус фактические и расчетные расходы всех видов, связанные с освоением новых месторождений. Разумно. Однако противники НДД ссылались на опыт Великобритании, где аналогичный налог получил название «gold plating» - «золочение»: английские нефтедобывающие корпорации уменьшали налогооблагаемую базу, включая в ней реальные и сфабрикованные издержки. Отечественные нефтяники не менее креативны, учитывая, что умудрялись, «оптимизируя» налоги, даже нефть перекрещивать в «скважинную жидкость». Судя по заявлениям представителей Минфина , по итогам 2019 года подобные процессы начались и в компаниях, получивших льготы, что стало основанием для предложенных корректировок. Эту версию подкрепляет информация о том, что инвестиции у «льготников» в освоение новых месторождений не увеличились. Главная претензия, которая адресована Минфину в письме, состоит в том, что «министерство снова изменяет правила налогообложения, нарушая принцип финансовой стабильности». Однако принцип «финансовой стабильности» в этом году был нарушен вовсе не ведомством Силуанова , а пандемией ковида. Минфин лишь пытается компенсировать вызванные форс-мажором потери бюджета, не только сокращая расходы практически по всем статьям, включая финансирование высших органов власти, но и изыскивая дополнительные источники доходов в интересах всей страны. Логично предположить, что и крупнейшие нефтяные компании не должны оставаться в стороне. Это не так обременительно, если учесть, что пять компаний, чьи руководители подписали письмо, выплатили в этом году только дивидендов на 500 миллиардов рублей, в 2,5 раза больше, чем оспариваемая сумма. Противостояние с Минфином и шире – с правительством Мишустина-Белоусова , которое уже получило неформальную оценку « борцов с олигархатом», объединило две государственно-частные и три безукоризненно частные компании: Роснефть ( Сечин ), Лукойл ( Алекперов ), Газпромнефть ( Дюков-Миллер ), Татнефть ( Маганов ), Зарубежнефть ( Кудряшов ). Совокупный политико-экономический потенциал этой группы ( почти 20 триллионов рублей выручки в 2019, 18 процентов ВВП России) позволяет предположить, что такой союз не ситуативен, а поддерживается общностью стратегических целей. Достаточно мелкая проблема с НДД – повод продемонстрировать, в том числе и правительству Мишустина , и конкурирующим околовластным группировкам, кто способен определять парадигму развития страны, в том числе и в зыбкий период возможного трансфера власти.