___

Прокуратура Омской области проверяет информацию о выпускнице детского дома Людмиле Киселевой , которой руководство Дома ребенка якобы отказывается отдать пятимесячную дочь. Ситуация запутанная: женщина под давлением постороннего человека отдала ребенка на временное гособеспечение, а теперь ее собираются лишить родительских прав. Кто поможет отправленным во взрослую жизнь выпускникам детдомов и работает ли в России постинтернатное сопровождение — разбирались «Известия».

В Омской областной прокуратуре «Известиям» подтвердили, что проверяют информацию о случившемся с Людмилой Киселевой .

— В настоящее время органами прокуратуры Омска по данному факту проводится проверка , — сообщил старший помощник прокурора области по взаимодействию со СМИ Дмитрий Павленко . — Будет дана юридическая оценка деятельности центра социального обслуживания населения, органов опеки и попечительства, медицинской организации по оказанию помощи Киселевой Л.В . в преодолении трудной жизненной ситуации и возвращению ребенка в семью , а также действиям БУЗОО «Специализированный дом ребенка» по отказу в возвращении ребенка матери, правомерности инициирования вопроса о лишении родительских прав .

Проверка началась, но дело в самом разгаре: 19 августа состоится уже второе заседание суда по вопросу лишения родительских прав . Первое прошло в конце июля. Прокуратура обещает: по итогам судебного заседания будет принято решение «с учетом всех заслуживающих внимание обстоятельств».

Все началось весной: в марте у Людмилы родилась девочка Мирослава . Киселева тогда находилась под сильным влиянием своей «работодательницы», как она ее называет, — женщины, которая предложила ей работу. За мытье подъездов в многоквартирных домах она платила ей очень небольшие деньги и совершенно не желала идти на какие-то уступки в связи с беременностью и рождением ребенка. П еред началом родов девушка заканчивала мыть очередную лестничную клетку . Именно она и настояла на том, чтобы Людмила после роддома отдала дочь в специализированный дом ребенка на попечение государства.

— На нее было оказано сильное моральное воздействие, — рассказала «Известиям» президент ассоциации по защите интересов семьи «Д.О.М.» Алеся Григорьева , которая занялась этой историей. — «Работодательница» ей заявила, что она не сможет прокормить ребенка. И в какой-то степени она была, конечно, права: когда Людмила принесла ребенка домой, у нее не было денег на продукты. Из роддома с ребенком она шла пешком, потому что не было денег на проезд . О каких-то элементарных государственных мерах поддержки она просто не знала.

В итоге Людмилу вынудили отдать дочь в специализированный дом ребенка. Прошло несколько месяцев, но Мирославу ей так и не отдают. Более того, начался процесс лишения родительских прав.

— Она отдавала ребенка на временное государственное обеспечение, составляла договор и просила указать, что отдает ребенка под принуждением , — подчеркивает Григорьева . — Работники органов власти должны были на это обратить внимание, предложить помощь, но вместо этого отказали в пометке о принуждении.

В конце июля в минобразования Омской области заявили , что у Людмилы Киселевой нет «элементарных навыков по самообслуживанию, уходу за младенцем, соблюдению санитарно-гигиенических норм, отсутствует представление о правилах воспитания детей» . Также утверждалось, что они не могут провести с Киселевой профилактическую работу, так как она «игнорирует рекомендации по оформлению детских пособий, трудоустройству, улучшению жилищных условий» и якобы не идет на контакт. Кроме того, на первом заседании суда указали на «имеющиеся у Киселевой нарушения интеллектуального развития, создающие условия для возникновения ситуаций, угрожающих жизни и здоровью новорожденного ребенка» , в связи с чем судья рекомендовала Людмиле « пройти обучение по уходу и присмотру за ребенком ».

— У нее есть аттестат с «четверками» и «пятерками», есть образование швеи, диплом, — говорит Григорьева . — У нее есть трудовая книжка. Нет навыков ухода за ребенком? Но их нет ни у одной женщины, эти навыки они получают в течение получаса от родных, близких, соцработников или кого-то еще.

По ее словам, на этой неделе Людмила окончила школу матерей, она придет в суд со свидетельством, что овладела необходимыми навыками. Также у нее есть положительные характеристики от участкового, соседей, воспитателей детдома, где она выросла, договоры с общественными организациями на оказание ей помощи в уходе за ребенком. Есть шанс, что история закончится хорошо.

На запросы «Известий» к моменту публикации материала ни минобразования Омской области, ни омский уполномоченный по правам ребенка не ответили. Главный врач дома ребенка Сергей Филиппов также не стал комментировать ситуацию, подчеркнув лишь, что все делается в рамках закона. Ранее он объяснял , что действует в интересах ребенка и неоднократно видел, как возвращенные в семью малыши снова поступают к ним.

Впрочем, опрошенные «Известиями» юристы замечают, что закон скорее на стороне Киселевой .

— Удержание ребенка в медицинском учреждение в данном случае незаконно, — считает партнер юридической компании Lion Lex Илья Сергунин . — Пока родитель не лишен родительских прав или хотя бы не ограничен в их реализации, никто не может по своей воле забирать ребенка у родителя за исключением случаев, когда жизни и здоровью ребенка угрожает реальная опасность.

Он заметил, что в Семейном кодексе прописаны основания для лишения или ограничения родительских прав, согласно которым суд должен устанавливать, применять ли подобные меры к родителю. Доводы, что у матери нет «элементарных навыков по самообслуживанию, уходу за младенцем», считает Сергунин , носят «субъективный, оценочный характер» .

Он поясняет, что для ограничения родительских прав также прописаны определенные основания: материальное положение, личностная характеристика родителя, жилищно-бытовые условия и т.д.

— Если говорить в целом, то нормы о лишении и ограничении родительских прав требуют более детальной проработки законодателем , — заявил он. — На практике бывают обратные ситуации, когда человека стоит лишить прав в отношении ребенка, но доказать это становится проблематично.

Адвокат по семейному праву Галина Гузаева также замечает, что при решении вопроса о лишении родительских прав совершенно не важно, является ли мама воспитанницей детдома или нет. Также не является основанием наличие навыков воспитания и взращивания ребенка. По ее словам, среди оснований для лишения родительских прав есть наличие тяжелого заболевания, например наркотической или алкогольной зависимости , однако это не про ситуацию Людмилы Киселевой .

— В первую очередь суд разрешает вопросы, имелись ли обстоятельства злоупотребления родительскими правами, случаи жестокого обращения, факт уклонения родителей от своих обязанностей, — говорит она. — Например, было ли создание препятствий к обучению, было ли применение насилия по отношению к ребенку и использование недопустимых, унижающих человеческое достоинство способов воспитания.

В случае с Киселевой , полагает Гузаева , у суда, скорее всего, нет оснований для лишения матери родительских прав, тем более что Семейный кодекс исходит из приоритета воспитания ребенка его биологическими родителями.

Юристы замечают, что если ребенка помещают в госучреждение по заявлению родителя в связи с трудной жизненной ситуацией, то составляется трехсторонний акт, и тогда ребенка обязаны вернуть в соответствии с этим документом.

— Почему опека часто настаивает на том, чтобы изъятые дети остались в учреждениях? Потому что опеке так спокойнее , — объяснила «Известиям» президент благотворительного фонда «Дети ждут» Лада Уварова . — Сотрудники несут ответственность вплоть до уголовной, если с ребенком что-то произойдет, с них спросят, почему они недосмотрели за ним. А как они могут это сделать, если у них один-два специалиста на район?

Уварова замечает: дело здесь в недостаточно хорошей системе работы с воспитанниками и выпускниками детских домов .

— Например, никто не знает, что происходит с выпускниками детдома, их жизненной траекторией никто не интересуется , — говорит она. — А это должен быть шаг номер один для того, чтобы понять их проблемы. Сейчас же эти люди просто пропадают из поля зрения . Эта девушка — одна из жертв обстоятельств, и ее случай получил огласку. Обычно они просто тонут, и никто не знает, что с ними происходит.

По ее словам, дети, которые воспитывались в интернатных учреждениях, совершенно социально не адаптированы, так как выросли в искусственных условиях со своими законами .

— А как взаимодействовать в обычном обществе, как рожают, как кормят, как воспитывают детей, как ищут работу — все это terra incognita для выпускников , — говорит Уварова . — Сейчас есть в детдомах тренировочные квартиры для тех, кто готовится к выпуску, но они своих функций не выполняют. В учреждении они получают неправильный опыт и к нормальной жизни не приспособлены.

Помочь в самостоятельной жизни должна была бы система сопровождения выпускников детдомов, и она в России есть . Где-то этим занимаются некоммерческие организации, где-то органы власти в лице специальных учреждений по адаптации выпускников, где-то закрепленные на этом направлении сотрудники детских домов.

— Но работает эта система по-разному в разных регионах , — сказала «Известиям» эксперт ОНФ , член Общественной палаты России Юлия Зимова . — Из того, что мы видим, очень мало где вообще нормально работает сопровождение выпускников. В целом выпускники часто просто не знают, к кому обращаться, что делать в той или иной ситуации. Не говорю даже о каких-то бытовых навыках — они просто не знают, как трудоустроиться, как вступить в наследство, как получить квартиру, социальные выплаты и так далее.

Алеся Григорьева , рассказывая о ситуации Людмилы Киселевой , замечает: эту 24-летнюю девушку постинтернатное сопровождение, по сути, не коснулось.

— У Людмилы не было оформлено пособие по безработице для выпускников детдома, она не была обучена платить коммунальные платежи , — говорит Григорьева . — Она не знала, какие права имеет как беременная, не знала вообще ни о каких мерах соцподдержки. Положенные после рождения ребенка детское питание, молочная кухня, материальное поддержка — все это слова, которые она услышала от нас впервые.

Координатор проекта «Мир моего ребенка», созданного для тех, кто рос вне семьи, а теперь сам стал родителем, директор АНО «Родительский центр «Подсолнух» Елена Сухорукова также замечает: службы постинтернатного сопровождения есть, но не всегда они реагируют на какие-либо проблемы.

— Кроме того, сейчас сопровождение добровольное, но было бы хорошо, если бы оно было обязательным хотя бы в течение полутора первых лет , — сказала она «Известиям». — Такой закон издать невозможно, поэтому важно, чтобы специалист постинтернатного сопровождения обладал профессиональными качествами и навыками по вовлечению этих ребят в процесс сопровождения. Важно научить ребенка обращаться за помощью, чтобы он вовремя подавал сигнал о том, что столкнулся с чем-то неизвестным и непонятным . Тогда много проблем можно предупредить.

Сухорукова замечает: стандартные алгоритмы для выпускников детдомов не действуют.

— Есть такая фантазия у общества, что после детского дома ребенок готов жить самостоятельно, тем более что там работают волонтеры, благотворители, — говорит она. — Наш опыт показывает, это миф. К сожалению, усилий специалистов, которые воспитывают детей в детдоме, недостаточно. На своем опыте мы видели, как девушек-выпускниц, например, учили готовить еду на тренировочных квартирах, но потом они приходили в свое жилье, смотрели на плиту, кухню, кастрюлю, продукты и терялись, потому что тех алгоритмов, которые работали на территории детдома, уже нет . Если ребенка кормили, поили, помогали ему одеваться в детдоме, это не значит, что он будет так же себя вести со своим ребенком.

По ее словам, стандартной подготовки к родам беременных женщин также недостаточно для тех, кто рос вне семьи — должно быть промежуточное звено, профессиональное сопровождение.

— Такая девушка не всегда даже может вовремя обнаружить свою беременность. Обычно это происходит на 4-й, 5-й месяц после наступления беременности , — говорит Сухорукова .

Юлия Зимова говорит: в идеале мама — воспитанница детдома должна получить комплексную помощь в центре соцобслуживания или центре помощи семье и детям.

— Нужно проследить, назначены ли все возможные пособия, есть ли кому помочь с ребенком, нужен ли соцработник, нужна ли помощь в записи ребенка в детсад и постановку на учет в поликлинике , — отмечает эксперт.

Точно так же, говорит Зимова , должны действовать различные службы и в случае, когда ребенка отдают на временное обеспечение государства в связи с тяжелой жизненной ситуацией.

— Должны включиться все службы профилактики, чтобы понять, что происходит, — считает она. — Соцзащита должна создать план по реабилитации семьи и выводу ее из трудной жизненной ситуации. Исполнители могут быть разные, это большая партнерская работа.

Между тем, в Министерстве просвещения «Известиям» заявили, что ведут мониторинг реализации программ постинтернатного сопровождения детей-сирот в регионах.

— Подобная работа развернута практически во всех регионах, также в 52 субъектах работает сеть ресурсных координационных центров для специалистов, занимающихся вопросами социальной адаптации, — сообщили в министерстве. — Кроме того, в субъектах Российской Федерации широко распространены практики индивидуального наставничества в социальной сфере, корпоративного наставничества (помощь в социальной адаптации через профессиональное самоопределение), наставничества на рабочем месте.

Сейчас, отмечает Минпросвещения , совместно с заинтересованными федеральными органами разрабатывается законопроект, который позволит вывести работу по постинтернатному сопровождению на более системный масштабный уровень, распространив уже имеющиеся лучшие региональные практики.