___

На белорусских президентских выборах складывается уникальная ситуация. Александр Лукашенко обвиняет во вмешательстве российских кукловодов, но критику за аресты кукол получает от ЕС и США. В итоге выборы рискуют испортить отношения Минска и с Москвой, и с Западом, причем в условиях, когда из-за плачевного состояния экономики стране нужна внешняя поддержка. Сегодня в мире проходит не так много выборов, где Россию не заподозрили бы во вмешательстве. Вот и белорусская власть в лучших западных традициях заговорила про руку Москвы. С самого начала избирательной кампании Александр Лукашенко говорил, что оппозицию финансируют российские олигархи. Правда, аргументы в подтверждение его версии белорусские власти приводят косвенные и не самые убедительные. Например, на даче у блогера Сергея Тихановского, арестованного лидера майских протестов, за диваном своевременно нашли почти миллион долларов. Затем по подозрению в отмывании денег и неуплате налогов в СИЗО КГБ отправили другого популярного оппонента Лукашенко на президентских выборах - экс-главу Белгазпромбанка Виктора Бабарико. Объясняя арест Бабарико, глава Комитета госконтроля Иван Тертель заявил, что за банкиром стояли «большие начальники в «Газпроме», а может быть, и выше». Лукашенко пообещал обсудить с Владимиром Путиным российских кукловодов, которые якобы поддерживают оппозиционных кандидатов. Белорусский президент попутно обвинил первого заместителя министра экономического развития РФ, бывшего посла в Минске Михаила Бабича в том, что тот координирует кампанию антибелорусских фейков в популярных российских телеграм-каналах. В ответ пресс-секретарь российского лидера Дмитрий Песков дважды попросил Минск представить доказательства. Их не последовало. Но и реакция России выглядела дежурной. Все предвыборные аресты и уголовные дела в Москве называют внутренним делом Минска, а Лукашенко приняли на параде и пригласили на открытие памятника погибшим советским воинам во Ржеве. На всех предыдущих выборах Лукашенко тоже не скупился на обвинения во внешнем вмешательстве, но под интервентом всегда подразумевался Запад. Сейчас же впервые в соответствующей роли оказалась Россия. На то есть две основные причины. Во-первых, Минск последние годы находится в вялотекущем конфликте с Москвой, а не с Брюсселем или Вашингтоном. А, во-вторых, все заметные альтернативные кандидаты не прозападные, а выступают за какие-то формы нейтралитета при сохранении хороших отношений с Россией. Версия о руке Москвы на первый взгляд удобна со всех сторон. Она идеально ложится в логическую цепочку: мы гордо начали качать альтернативную нефть не из России, требуем у них справедливых цен на газ, отказались от глубокой интеграции - вот они и решили нам отомстить. Тема влияния Москвы позволяет сместить фокус с кризиса в экономике и непопулярного ответа на пандемию коронавируса в сторону защиты суверенитета. Именно так Лукашенко и ведет кампанию. В каждом городе, куда он приезжает, он ставит перед слушателями одинаковый выбор: поддержите меня - или попадете под чужую плетку. Если постараться, версию о руке Москвы можно продвигать так, чтобы не задевать лично Путина, а катить все бочки на неназванных олигархов или открыто враждебных Лукашенко людей в российском истеблишменте - того же Михаила Бабича или руководство ТЭК. В Минске рассчитывают, что Кремль, занятый обнулением путинских сроков и пандемией, может и не заметить лукашенковских колкостей. Наконец, идея о российском следе - лучшее из возможных оправданий репрессий для западных ушей. На неформальных консультациях с европейскими и американскими дипломатами их белорусские коллеги бьют в одну точку: мы должны действовать жестко, потому что перед нами агенты российского влияния, а ведь наша независимость важна и для вас.