.
Lurkopub AliveЕго мама безучастно смотрела в окно, не реагировала А он дергал и дергал ее за рукав
За окном проплывали деревья, дождик моросил, серо было, ну, Ленинград!
Ребенок что-то требовал, или что-то утверждал И тут вдруг она как развернется от окна к нему, как дернет его за руку на себя, и как прошипит:
— Что ты хочешь от меня?!
Он запнулся
– Что ты хочешь, я тебя спрашиваю?! Да ты вообще знаешь, кто ты такой?! Ты никто! Понял?! Ты никто-о! – она это выдохнула ему в лицо, просто выплеснула
Мальчик смотрел на нее и мне показалось, у него дрожит голова Или это я дрожал Почувствовал, как потеет спина
Помню первую мысль: «Неужели это она ему говорит?! О ком она думает в этот момент?!»
— Видеть тебя не могу, — прошептала она
«Ты же убила его!», — сказал я, но никто меня не услышал
В маршрутке, как ни в чем не бывало, продолжали дремать люди
Я сидел, не шевелясь
А мальчик не плакал Она отбросила его руку и снова развернулась к окну
Он уже не бушевал, притих как-то сразу Смотрел в разорванную спинку сиденья напротив и молчал
А у меня было желание встать и при всех, вот сейчас, просто разорвать ее на части! Сказать ей: «Это ты никчемная мать! Это ты никто! Ты же убила его!»
Клянусь, я бы сделал это! Только мальчик сдерживал меня
Я закрыл глаза, стал глубоко дышать, чтобы успокоиться как-то
А когда открыл их, увидел конфету
Молодой парень, похоже, студент, такой светлый, кучерявый, в джинсовом костюме, протягивал конфету мальчику
Он еще встряхнул рукой, сказал:
— Бери, это тебе
Тот взял И тут же парень протянул ему вторую конфету Мальчик помедлил и взял вторую
Дальше происходило действие, вспоминая которое, я еле сдерживаю слезы
Мальчик не стал есть, он коснулся маминой руки
Она не сразу повернула к нему лицо Но все-таки повернула И видно хотела добить его
Но он протягивал ей конфету
Она посмотрела на него, на конфету, я видел, она недоумевает
Тогда он вложил ей конфету в руку Она, как обожглась — быстро вернула ему
— Я не хочу, — сказала
Две конфеты лежали у него на ладони
Руку он не опускал
— Ешь сам, — сказала она и тихо добавила, — Я не хочу… Честное слово
Тогда он положил конфету к ней на колени
Никогда не забуду эту паузу И эту взрослость Передо мной, за несколько минут этих, мальчик стал мужчиной, а она из злой, раздраженной стервы стала красивой молодой женщиной Во всяком случае, это я так почувствовал
Она молчала Долго-долго молчала Смотрела на него так, словно только увидела
Потом обняла
И он ее обнял
Потом он развернул конфету и дал ей И пока она не положила ее в рот, сам не ел
Вы представляете такое?!
Это был еще один шок, но уже другой
Я тогда подумал о себе Я подумал: «Вот ты сидишь, такой праведник, ты хотел встать, обвинить, ты хотел ее «разорвать», переделать И ты бы ничего не добился, кроме скандала и брани А этот мальчик, посмотри, насколько он мудр, как он велик, этот мальчик, он взял другим И пронял до самых печенок, до сердца, до слез
А еще этот молодой парень, который дал ему две конфеты, — подумал я, — он ведь не просто так дал две»
Я огляделся…
В заднем стекле маршрутки увидел этого молодого парня, он уходил вдаль по «моросящей» улице
А мама и сын сидели, склонив головы, друг к другу Как молодые влюбленные!
Тут водитель объявил мою остановку Я, выходя, дотронулся до руки мальчика Я этим сказал ему «спасибо»
Не думаю, что он понял, но это и не важно
Я навсегда запомнил этот урок
Запомнил-то, запомнил, но должны были пройти годы, чтобы я его осознал
Что это и есть настоящее воспитание О котором не все взрослые знают
Что только примером и воспитывают Не криком, не обвинениями, не битьем, нет Только пример работает, больше ничто
И мальчик этот показал пример И ей, и мне И он изменил нас
