* * *

Дождливым вечером 26 мая Сергей Николаевич Кучер сидел в холле «11 Mirrors Design Hotel” по улице Богдана Хмельницкого. Он ждал Александра Сергиенко для привычного ритуала: расстановки «плюсиков» и «минусов» в табличке с перечнем объектов, находящихся на рассмотрении в ДАБИ. Контрольное время встречи уже давно миновало, Сергиенко не отвечал на звонки и не читал сообщения в мессенджерах. Это было для него нетипично, и Сергей Николаевич старался унять своё волнение, мысленно перебирая в голове возможные бытовые причины такой непунктуальности. Думать о плохом ему не хотелось, так как Сергиенко обладал критичным объемом информации, а схема «яке жахливе самогубство» пока не была актуальна. Тревога все нарастала и нарастала. Мысли, словно светлячки вокруг ночной лампы, беспорядочно роились вокруг вопроса: «Ну что же произошло?!». 

Терпеть это мучение больше не было сил. Кучер резко встал и почти побежал к выходу из лобби отеля. Буквально запрыгнув на заднее сиденье Мерседеса, он назвал водителю адрес, и автомобиль тронулся, плавно набирая скорость. Капли дождя остервенело били по лобовому стеклу и крыше автомобиля.

- Езжай как можно быстрее - поторапливал Кучер водителя, бесцельно переключая пультом системы мультимедиа все радиостанции, не в силах сосредоточиться на какой-то одной.

Через некоторое время Мерседес резко затормозил у входа в один из подъездов элитного жилого комплекса. Пассажир в мгновение ока преодолел входные ступени и оказался в залитом светом красивом холле. 

- К Сергиенко - буркнул он на немой вопрос охраны и стремительно пошёл к лифтовой группе, на ходу доставая VIP-карточку для лифта.

Поднявшись на самый верхний этаж, он подошёл к хорошо известной ему двери в пентхаус, нажал кнопку звонка и прислушался. Внутри было тихо. Он звонил снова и снова, колотил в дверь кулаками и каблуками туфель - все было бесполезно. Вдруг он вспомнил, что с тех пор, как он сам жил в этом пентхаусе, у него остался пароль от электронного замка, который он установил как раз на случай подобного события. Электронный замок проглотил пароль и, сыто щёлкнув, разблокировал входную дверь.

Сергей Николаевич вошёл в прихожую и неожиданно наткнулся на потрясающе красивый персидский ковёр, на котором был вручную искусно выткан его портрет.

- Неисправимый подхалим - сказал он, с улыбкой поглаживая своё изображение на мягком ковре. - Уже не знает, что и придумать!

Но медлить было нельзя. Кучер метнулся в холл, осмотрел спальню: на первом этаже никого не было. В три прыжка преодолев лестницу на второй этаж, он сразу увидел распахнутый настежь выход на большую открытую террасу, с которой открывался живописнейший вид на город. Ветер, задувая с улицы в квартиру, безжалостно трепал дорогие шелковые шторы.

Нехорошее предчувствие щекотнуло его и, сделав шаг, он вышел на террасу. Вздох облегчения вырвался из его рта, когда он увидел, что на террасе, одетый в халат, под струями холодного дождя мокнет Сергиенко. Он сидел возле перил. Рядом стояла какая-то большая картонная коробка, из которой Александр Васильевич методично что-то доставал и, перегнувшись через перилла, кидал вниз. Затем наблюдал за падением объекта до тех пор, пока не послышался отчетливый удар об асфальт. Снова доставал что-то из коробки и снова бросал вниз.

- Васильевич! Ну ты и напугал меня! Ты чего телефон не берёшь? - миролюбиво начал разговор Кучер, радуясь что Сергиенко жив-здоров и на свободе, но в глубине души понимая: что-то произошло. - Васильевич! Ты чего это, а? Я жду тебя, волнуюсь, а ты тут развлекаешься! Да ещё и трубку не берёшь! - продолжал говорить он, медленно приближаясь к человеку в халате.

Тот никак не реагировал на вопросы и на вошедшего. И вот глазам Сергея Николаевича предстала картина: перед его подопечным стояла большая картонная коробка, доверху наполненная фирменными швейцарскими часами мировых люксовых брендов. Сергиенко доставал наугад любые.

Смотрел на них пару секунд, и молча кидал вниз, провожая взглядом предмет роскоши до тех пор, пока тот с жалобным звоном не ударялся об асфальт мостовой, вываливая наружу детали претенциозного механизма, которому уже никогда не быть одним целым. С маниакальным упорством он раз за разом повторял эту процедуру, видимо, приносящую ему некоторое облегчение. 

- Саш, что с тобой? Ты что делаешь, Саш? - спрашивал его Кучер, аккуратно беря за плечи и пытаясь заглянуть ему в глаза. 

Взгляд Сергиенко на несколько секунд приобрёл осмысленность. 

- Ничего, Сереж, все в порядке. У меня меланхолия. Я просто смотрю, как быстро летит время! - ответил он, кидая вниз очередной хронометр. - Ты знаешь, времени остаётся все меньше, до того момента, когда придут ОНИ. ОНИ же придут за мной? - вдруг продолжил бывший чиновник, со слезами на глазах глядя в ответ на Кучера. 

- Кто ОНИ? Куда придут и зачем? - не понял он вопроса.

- Сереж! Я абсолютно уверен, что ОНИ придут. Рано или поздно. Придут и спросят за всё. Почем брали, с кого брали, кому и сколько отдавали, и что оставляли себе. Я боюсь их, я не выдержу!! Вы все меня бросите, и я останусь с ними один-на-один!! - и Александр Васильевич в отчаянии зарыдал, лёжа на боку и поджав под себя колени. Он был не в силах больше продолжать разговор. 

Сергей Николаевич заметил, что Сергиенко держит что-то в сжатом кулаке . Разжав кулак друга, он увидел мятое фото замера 3х4, сделанное будто для вклейки в паспорт. Неожиданно страх парализовал его, ком подкатил к горлу так, что невозможно было сделать даже вдох. С фотографии на него смотрел человек с рыжими волосами и трехдневной щетиной. Сергей Николаевич слишком хорошо его знал, чтобы поверить в происходящее. 

Он протянул руку и медленно достал из коробки очередные часы. Внимательно осмотрел украшенный драгоценными камнями безель, сжал пальцами крокодиловый ремешок, наслаждаясь его упругостью. Затем глянул на циферблат, мокрый от капель дождя, и кинул изделие вниз. Дождавшись характерного удара об асфальт, Кучер сгрёб в охапку мокрого от дождя и слёз Сергиенко и потащил его в комнату. Им предстоял долгий разговор ...

История выдуманная, любые совпадения - случайны, персонажи - плод воображения автора!

Подписывайтесь на канал Без ДАБІ