___

Основатель и председатель совета директоров холдинга Raimbek Group, председатель Совета Форума предпринимателей РК и Комитета малого и среднего бизнеса НПП «Атамекен» Раимбек Баталов считает, что меры по поддержке бизнеса недоступны ни для теневого бизнеса, ни для легальных компаний. «К сожалению, то, что звучит неплохо, у нас, как это обычно бывает, исполняется очень трудно и тяжело. Даже если взять те самые 42 500, которые сделали доступными в том числе и для самозанятых, фактически не реализуются из-за технических проблем», — говорит бизнесмен. То же, по мнению Баталова, можно сказать и об отсрочке выплат основного долга, процентных ставок, сокращению соцналогов по фонду оплаты труда — везде есть вопросы по исполнению. Он предлагает применять не финансовые инструменты поддержки: налоговое стимулирование, субсидирование аренды и т.д. По данным Баталова, доля нелегального бизнеса составляет минимум 40%. И эффективной программы действий по выводу бизнеса из тени нет. Существует некий замкнутый круг, когда, с одной стороны, регулятор заворачивает гайки банкам, те, в свою очередь, дерут залоги с бизнеса в три шкуры, а в это время ликвидность обслуживает бумаги Нацбанка. Для того, чтобы его разорвать, по мнению Баталова, нужно ввести критерии эффективности для акимов и министров — они должны нести персональную ответственность за результат. «Возьмем молочную отрасль. Критерии очень простые — количество молока должно расти, себестоимость падать, и тогда доходы фермеров увеличатся. Следовательно, прогресс в этих показателях приведет к росту инвестиционной привлекательности отрасли, тогда и банки с удовольствием будут финансировать такие проекты. Важен обыкновенный здравый смысл», — уверен предприниматель. При этом Раимбек Баталов не снимает ответственности за управленческие ошибки с НПП. По его словам, палата была создана за достаточно короткий срок и взяла на себя слишком много функций, что привело к определенным перегибам. «Нам нужно было развивать именно отраслевые и региональные ассоциации, а палата должна только координировала их работу. Мы пошли немного по другому пути. В результате, большинство отраслевых и региональных ассоциаций, к сожалению, оказались очень и очень слабыми и с финансовой, и с профессиональной точки зрения», — говорит он. Говоря о работе с МСБ, Баталов акцентирует внимание на том, что организационно в правительстве этим занимается маленький департамент Министерства экономики, в акиматах — управления предпринимательства, чья компетенция, в основном, на очень и очень низком уровне. Поэтому необходимо менять подходы: тот же фактор валютного курса имеет колоссальное значение, как и зависимость казахстанского бизнеса от импортного сырья и комплектующих. Коронавирус, говорит Раимбек Баталов, обнаружил еще одну проблему — львиная доля нашего малого и среднего бизнеса занята в сфере услуг. Но торговля и услуги — это, в первую очередь, качество жизни. «Первое, что нужно сделать, это все-таки повысить конкурентоспособность того, что дает больше всего рабочих мест. Опять-таки, производство сельхозпродукции, ее переработка без развитой инфраструктуры торговли и логистики, не выживет», — говорит Баталов. Чтобы предпринимаемые государством меры стали эффективны, необходим некий триггер. По мнению Батлова, им может стать волна банкротств в корпоративном секторе. В МСБ этот процесс сложнее контролировать из-за большой доли теневого бизнеса, а потому инструменты мониторинга должны быть совершенно другими. «Другое дело, что большая часть бизнеса „пасется“ вокруг госзаказов. Но и здесь играет свою роль курсовая политика, потому что большинство госзакупок так или иначе связано с курсом тенге. Во время девальваций 2008–2009 года цены на те или иные услуги и товары долго пересматривались. Очевидно, такая необходимость возникает и сейчас», — считает Раимбек Баталов.