***

Я в Нигде. На окраине штата Невада. В трехкопеечном мотеле с загаженными мухами стенами и выцветшей фотографией Лас-Вегаса до которого часов семь на машине. Смотрю как Энди быстро и ловко делает джойнты для всей группы. Сколько лет курю, а до сих пор не умею скручивать косяки. Две актрисы кружатся под трэк Nathan Fake, снимая себя на телефоны, стараясь, чтобы в кадр не попадали остальные - потому что карантин, потому что нельзя. Не знаю, чего девчонки наглотались, но режиссеры Алекс и Мэт решают, что пора их отвести в отдельный номер, пока они чего-нибудь не натворили. Мы наркоманы. Новое поколение девятнадцатилетних в индустрии - чистое. И морально, и физически. Максимум кокс и трава. Никакого домашнего насилия, никаких травм, никакого психоза. Никакой грусти в глазах и отчаяния. Только надежда. Посмотреть на нас, удивительно, как вообще получается работать, да еще и по-прежнему быть лучшими. Я курю траву с шестнадцати. Первый нормальный мальчик, не считая домашнего насилия, в четырнадцать, а к пятнадцати уже сбилась со счета и полноценная оргия. Но только стоило начать снимать порно, как я стала спать в основном с двумя мужчинами. ЛСД попробовала первый раз только в двадцать в Штатах - в СССР не было нормального. Амфетамины, экстази с пятнадцати на рейвах. Кокс с двадцати одного. Викодин с тридцати трех, после ранения. Героин - никогда. Наверное, самый охуенный опыт у меня - рогипнол. Как-то захотела заняться сексом под ним. Любопытно было. Не думаю, что повторю еще раз, но в этом есть кайф. Понимаю, как страшно реальным жертвам. Тело не принадлежит тебе вообще. Ты чувствуешь, понимаешь, но ничего сделать не можешь.
У Росса совсем другая история - героин с шестнадцати. Начал работать в порно - завязал с герычем и чист уже больше двадцати лет.
Послужной список Энди - трава, кокс, амфетамины, ЛСД. Какие-то девки пытались посадить на мет - были изгнаны Россом, раз и навсегда, подальше от Энди и из индустрии. Никакого дешевого дерьма в нашем доме и никаких иголок. Меня тогда не было рядом - я тратила время на мужа в Италии, вместо того, чтобы быть с тем, кто любит меня.
Брай - кокаин, ЛСД, крэк, трава. Когда наркотиков слишком много, становится сложно заниматься сексом. Учитывая, что он не пользуется Сиалисом вообще никогда, для него это важно. Поэтому он не злоупотребляет. В отличие от нас. Которым терять нечего.
Девчонки скинули с себя одежду, остались только в трусиках. Залезли на кровать и прыгают, будто им по пять лет. Целуются, подпрыгивая, и хохочут. Мэт разговаривает с женой по фейстайму - бесполезное занятие, учитывая, дерьмовый вайфай. Алекс и Энди пытаются исправить сценарий, по которому мы снимаем. Вообще Энди тут не должно быть. Но он соскучился. Алексу не нравится его присутствие, он не любит, когда на площадке присутствует кто-то, получающий каждый год награды. Терпит, потому что понимает, что сейчас только Энди может сделать так, чтобы сценарий превратился в менее позорное творение. Его написала любовница продюсера. И он ужасен. Но это его новая любовница, из-за этого нам приходится работать. Поэтому продюсер отдал его не Энди, не Россу, не Майку и не Дейву. Алекс это знает. Мэт тоже. А я просто оператор и умею превращать говно в картинку. Энди вытаскивает карандаш из-за уха, на обороте листов сценария рисует раскадровку, объясняя Алексу, как должны выглядеть сцены. Затягивается и целует меня, выпускает дым марихуаны тонкой струйкой мне в рот.
Уставшее солнце заваливается за горы, заворачивая пустыню в папиросную бумагу ночи. Красное марево над горами затухает, как забытая в пепельнице папироса.