***

Разогнавшееся с начала года время, замедляется и останавливает бешеную скорость к Рождеству. Всё прекращается. На два дня все расходятся, демонстрируя в масштабе человечьей жизни расширение вселенной.
Единственное, что по инерции продолжает свой бег - сны, в которых ты, по-прежнему, куда-то едешь, роняешь камеру, упускаешь фокус - еженощный визит Крампуса, потерявшего календарь.
Две руки скользят по телу. Два голоса шепчут. Два дыхания касаются кожи. Раз за разом, перебивая друг друга, не дают вздохнуть. Время перестает существовать, фокусируясь в границах кровати. Весь окружающий мир, с эвкалиптами, залитыми мелким дождем, растрепанными пальмами, грохотом океана, неуместными в этом климате ёлками, без снега выглядящими как актеры дешевого бурлеска, встает на паузу.
Целую одни руки, чтобы тут же обнимали другие. Сила сменяется мёдом. Эхом повторяется "смотри на меня", не успеваешь закрыть глаза, уже не разбирая, где зелень, где бирюза.
Места в мире не остается уже ни на что, кроме стона. Путаясь в волосах, пальцах, именах, осознаешь свою принадлежность. Они хозяева каждого крика, каждого вдоха. Ты бабочка, которую оба забирают в свою коллекцию. "Еще, еще раз, любимая, еще раз для меня". Резкая бескомпромиссность одного, переплетающаяся с нежной страстью другого. Эта разность доводит до безумия, единственно, что имеет значение - желание, чтобы это никогда не прекращалось.
Падаешь в сон, вслушиваясь как два сердцебиения окружают тебя, сначала вразнобой, постепенно успокаиваясь, входят в ритм, сливаясь с твоим.
Просто тихие дни, когда можно быть вместе, смотреть друг на друга, просыпаться, обнимать и снова забываться.
Короткое рождественское затишье.