___

Открытие ливийских месторождений и портов и, как следствие, возвращение Ливии на мировые рынки нефти станет главным фактором непредсказуемости в 2021 году. В октябре-ноябре 2020 года дополнительный 1 млн б/с нефти ощутили все — посредством падения дифференциалов или путем ужесточения и без того серьезной конкуренции. При этом несколько изменилась структура ливийского экспорта: если к концу 2018 года Китай опередил даже Италию, основного импортера ливийской нефти, то открытие портов в октябре 2020 года не привело к повторному всплеску интереса с его стороны (в ноябре-январе в направлении Поднебесной отправлялось 2-4 судна типа Suezmax). Отдельно отметим, что возвращение ливийской нефти на европейский рынок заметно снизило привлекательность американских сортов, которые также являются легкими и низкосернистыми (в отличие от российского Urals). Если в июле 2020 года объемы экспорта Штатов в Средиземноморье составляли 12,6 млн баррелей (порядка 400 тыс. б/с), то к январю 2021 года они упали до 4 млн баррелей (чуть более 130 тыс. б/с). Для ОПЕК возвращение Ливии стало неожиданной проблемой. Очевидно, ближневосточные партнеры начнут требовать включения Ливии в общесогласованный график нефтедобычи, ведь в период с ноября 2020 по январь 2021 года дополнительные объемы ливийской нефти не обвалили котировки в силу двух фундаментальных причин: ➡️ некоторые страны были вынуждены снизить добычу ниже установленных ОПЕК + квот, так как в течение 2020 года превысили согласованные объемы добычи (Ирак, ОАЭ); ➡️ Саудовская Аравия решила не наращивать нефтедобычу ради сохранения благоприятных котировок на нефть и недовыполнила свою квоту. Отметим, что существует целый ряд факторов, из-за которых текущее хрупкое равновесие может вновь перейти в возобновление военных действий. И есть все основания полагать, что самым значимым и в то же время самым геополитически опасным пунктом разногласий является вопрос о распределении нефтяных доходов, которые все еще составляют основную часть ливийского ВВП.