Осторожно: реабилитация! Что происходит в современных ребцентрах

Что мы знаем про реабилитацию? Рано или поздно любой наркопотребитель рискует оказаться там, причем обычно против своей воли. Однако если вы думаете, что это всегда идет на пользу и обстановка и все методы реабилитационных центров действительно помогают зависимым справиться со своей проблемой, то вы ошибаетесь. Даже обратившись к открытым источникам из интернета, можно найти много историй, которые говорят об обратном. Однако, как любит говорить старшее поколение, «в этих ваших интернетах чего только не пишут». Поэтому нет ничего лучше, чем истории из первых уст. Юлия Тулинова поговорил с семью очевидцами, побывавшими в различных ребцентрах, и получил вещественное доказательство их слов. Все герои пожелали остаться анонимными. Ниже – их истории от первого лица.

История первая

Начать стоит с простого: все реабилитационные центры разные. Детских всего три. В одной из них был я – так называемый «Квартал». О ней я и буду рассказывать поподробнее. Стоит заметить, что ее закрыли еще в конце 2019 года. Тогда две девушки от безысходности выпрыгнули в окно в столовой – единственного места, где не было решеток. 

Самое важное, что нужно знать: во главе ребцентров стоит секта. Имя им – 12 Шагов, но себя они называют просто «Программа». Секта скорее религиозная, чем оккультная либо духовная. На каждой стене ребцентра написаны эти 12 Шагов. Сектантские слоганы звучат в начале и конце каждого мероприятия, которых проводится очень много. Также есть и свои молитвы. Весь персонал предан Программе, других не берут. Никакой связи с внешним миром без Программы нет, любые возражения расцениваются как «отрицание». Даже если ты лежишь, потому что хочешь спать, а тебе нужно идти на Вечернюю Свечу, твоя усталость будет трактоваться так же. Соответственно, пока они не убедятся, что человек встал на их путь, его оттуда не выпустят ни под каким предлогом. 

Банальные гуманистические правила не соблюдаются в подобном учреждении.  Одного пациента, например, примотали скотчем к человеку, которого он оскорбил, спина к спине. Заставили ходить так двое суток без перерывов на сон и туалет. 

Курить можно было всем, включая семилетнего ребенка (ему действительно было всего семь!). И это при том, что заведение детское.

Чтобы попасть туда, даже не обязательно быть наркоманом. Ребцентры для алкоголиков, контролируются той же сектой. Но и это еще не все. Казалось бы, алкоголики, наркоманы – кого же еще надо наставить на путь истинный? А они новый термин придумали: «созависимый». Я до конца не понял почему, но все близкие пациентов центра априори считаются созависимыми, даже если в жизни бутылку в руки не брали.

История вторая

Я попала в реанимацию с переохлаждением: потеряла сознание зимой во время прогулки у реки, прохожие меня нашли, вызвали скорую. Меня забрали в реанимацию. В скорой я была растеряна, слаба, отвечала односложно. В реанимации мне быстро провели обследования, согрели, состояние стабилизировалось. Я уже думала, что меня отпустят домой. Но врач сказал, что меня надо показать психиатру, потому что я не помнила событий, при которых потеряла сознание, и не ориентировалась в окружающей обстановке, когда меня везли на скорой. Я подумала, что это будет что-то вроде консультации и меня быстро отпустят домой, подписала согласие на осмотр. Потом выяснилось, что врач будет только утром, поэтому ночью меня перевели в психиатрическое отделение.

В итоге, я пробыла там две недели, и чудом оттуда выбралась. Меня положили на ночь в надзорную палату, где было уже человек семь, большинство из них – пожилого возраста. Они бредили, некоторые кричали; привязанные дергались во сне, стонали, плакали. Я и так была напугала тем, что попала в реанимацию, и накануне плохо спала. А в такой компании думала, что действительно к утру сойду с ума.

Условия пребывания и отношение к пациентам были нечеловеческие: пациентов ругали, оскорбляли, били. Не сильно, конечно, например, с*****и тряпками, но это тоже достаточно унизительно. Бабушки лежали привязанные (там это называлось «прификсированные»), стонали от боли. Они были вынуждены ходить под себя, а подгузники им меняли редко. Старики плакали, просили их помыть или отпустить в туалет. Если кто-то из пациентов начинал возмущаться, то персонал пугал тем, что опять привяжут. И так действительно делали.  

При поступлении отбирали телефон, часы, все личные вещи, поэтому снять происходящее на камеру или каким-то образом «вынести сор» ты не мог. Да и к кому же, раз оказался в психушке, то ты сумасшедший и зачем тебя слушать?

Окна в нашем отделении были полностью заклеены пленкой, часов не было. Порой ты просыпаешься и даже не понимаешь, сколько сейчас времени. Персонал на этот вопрос не отвечает. Кажется мелочью, но когда тебя кормят таблетками, ты и так теряешься во времени и пространстве. А не иметь банальной возможности узнать число и время суток угнетает еще больше.

Одежду разрешали только казенную. Она не подходила по размеру и была неудобной. Свои запрещали даже трусы. Неизвестно, по каким мотивам.

Самое интересное было с водой. Нам выдавали при поступлении бутилированную воду. Это нормальная практика: так у пациента всегда есть вода и можно следить за количеством выпитого за сутки. Но нам выдавали всего одну бутылку на все время, приходилось наливать воду из-под крана. Некоторые пациенты свою бутылку теряли и могли схватить твою. А новых не давали, из вариантов только взять чужую.

В туалете всегда была ужасная грязь. Дверь, как в вестернах: закрывала почему-то только грудь, а голову и все, что снизу, было видно. Замка, разумеется не было, постоянно врывались другие пациенты. 

Еда была как во всех больницах примерно: не очень вкусно, но в целом съедобно.

История третья

Было строго запрещено приносить, хранить и употреблять любые ПАВ [психоактивные вещества – прим. ред.], вступать в сексуальные или романтические отношения, обсуждать слова консультантов и своевольно покидать территорию центра. Написано, что за это выгоняют из центра, но на самом деле это не так. Последствия бывали разные, и за проступок одного человека отвечали все. Например, за побег могли избить и отправить копать яму. Самое жестокое наказание, свидетелем которого я была: парня завернули в ковер и о*******и. Сделали это стажеры: те же реабилитанты, только облеченные доверием. 

Там нет ни врачей, ни санитаров, только консультанты. Они сами бывшие наркоманы, которые просто отучились на курсах по психологии. Некоторые консультанты употребляли на выходных. Но так не должно быть.

Утро начиналось с зарядки: пробежка по полю, разминка, потом мы обливались холодной водой прямо на улице. Дальше завтрак, состоящий из каши. Готовили сами реабилитанты, которых поставили на кухню. После этого утренний настрой: высказывались по ежедневнику. Потом труды: уборка, дрова, зимой – снег и т.д. Потом психологическая группа, разбор заданий, спорт, самоанализ, ужин, разбор самоанализа, личное время и отбой. Подъем в 8:00, в воскресенье – в 9:00. Отбой в 23:30.

По сути это была просто передержка человека в трезвости. Там, конечно, проводили лекции, давали задания, чтобы разобраться в себе. Но, по факту, если человек хочет торчать, он будет это делать, и никакие лекции не помогут. Я думаю, что есть положительный эффект, но его не следует преувеличивать. Все же, если бы не реба [ребцентр – прим. ред.], не знаю, что со мной сейчас было бы. Но в любом случае это – голимая передержка.

И в некоторых случаях есть отмывание денег. Смысл держать там людей, которым уже ничего не поможет? Или людей, которые просто не хотят меняться? Большинство там просто притворяются: да, все хорошо, буду выздоравливать. А сами ненавидят центр и ждут выписки, чтобы заторчать.

Общие впечатления – отвратительные. А вот на постлечебной программе мне нравится: по сути здесь настоящая работа над собой.

История четвертая

Я лежала в бесплатной клинике, думаю, это играет роль. У нас были палаты по двое человек: девочка с девочкой, мальчик с мальчиком. 

После каждого приема пищи накачивали таблетками, из палаты потом некоторое время не выпускали, чтобы никто не мог вызвать рвоту. Еда без комментариев, даже в школьной столовке вкуснее. Нельзя было говорить о наркотиках и материться. Если не выполняешь указания санитара, ставят минус. Это влияет на то, как скоро ты оттуда выйдешь. По сути тебя могут насильно держать там сколько угодно. 

На собраниях человек 30 садились в круг и каждый рассказывал свою ситуацию. Это не секта; просто собрание, на котором ты делишься переживаниями. 

Взаимоотношения между всеми, как на зоне: постоянное воровство вещей, беспредел санитаров, везде решетки. Я со всей силы билась головой об стену и рыдала от непонимания того, как так можно. У меня была паника.

История пятая (о платном ребцентре)

Я попала в реабилитационный центр из-за моего следствия в ноябре 2019. Это лучшее, что могло со мной произойти. Раньше я уже два раза лежала в платных ребцентрах, но этот был самый хороший. Правда, очень дорогой.

Тот, кто тебя туда отправляет, ежемесячно платит определенную сумму. Были разные уровни содержания: вип – 800 тыс.р. в месяц, классика плюс – 650 тыс.р., классика – 500 тыс.р. Это на сайте указано. Лежишь там под другим именем.

У нас был бассейн, салон красоты, спа, массаж, занятия с тренером. Все это за отдельную плату. Было разрешено выезжать за территорию с сопроводителем три раза в неделю, также можно было заказывать еду. Расписание у всех одно: в него входили групповые собрания, арт-терапия и прогулки по территории. Собрания выглядели так: люди приходили в зал и два часа разбирали, почему они стали зависимыми, и зачитывали памятку 12 шагов.

Все очень непринужденно, но вместе с тем томительно. Думаю, каждый ощущает атмосферу этого ребцентра по-разному.

История шестая

На самом деле, наркодиспансер входит в топ ребцентров, в которых мне довелось побывать. Это осознаешь умом, а не на уровне инстинктов. Это место помогло мне взглянуть на мир под другим углом – за счет людей, которые там работают, за счет психологических групп, дисциплины, и ограничения выбора. Изоляция всегда помогает, если ты не дурачок.  

Каждый попал в диспансер по-разному: кого-то упекли родители, кого-то – мусора, кто-то сам захотел. Но все в этом месте по одной причине. Поэтому никаких тем для разговора, кроме наркоты, особо не всплывает. 

По приезде меня осмотрели, заставили раздеться и присесть, чтобы убедиться, что при мне нет ничего запрещенного. Кстати, в о**е [в заднем проходе – прим. ред.] часто проносят что-либо: кто-то ручку для окна, кто-то телефон, кто-то наркоту. Девочка, с которой я лежала, так пронесла мефедрон. После осмотра тебя помещают в изолятор, где нужно провести от трех дней до недели. Это зависит от того, есть ли свободные места в основном отделении. Если заехал с ломкой, тебя также кладут в изолятор и дают лекарства. 

Недели две я не ела, потому что понимала, что кормят там жутко калорийно. Потом мне принесли домашнюю еду.

Единственное, что меня возмутило: медсестры матерятся как сапожники. А еще раньше была возможность курить, выходили по три раза в день. Выводили детей, и все курили. Но после на эту затею нашелся неприятель – чья-то мать, для которой такое было непозволительно: «ведь это дети». Дети-то они дети, но, бывает, без двухкубовой дозы герыча не могут. Большинство из них хотят домой, «гоняют тягу» (обсуждают наркотики, отчего появляется желание употребить), идут в отрицалово. Такое поведение говорит лишь о неосознанности. Но, в конце концов, все смиряются с законами этого места и пытаются выздороветь.

После того, как ты переходишь в общую зону на второй этаж, тебе выдают дневник чувств (ДЧ). Туда надо записывать 30 различных событий, мысли к ним и чувства. Также дают огромный список всевозможных чувств как шпаргалку. Обычно события скучные, потому что ничего особенного не происходит. В общей зоне есть спортзал, комната отдыха, просмотр фильмов, психологические группы. Тебе присваивается наставник, бывший наркоман. Почти все из них сидели на гере [героине – прим. ред.]. Там был супер крутой наставник, у которого в кабинете можно было слушать что угодно. Организовано образование, есть свое расписание.

Лучше всего помогают психологические группы. Если тебе действительно интересно, то там ты научишься понимать людей. Когда выходишь, видишь людей насквозь: кто кем хочет казаться. Ты начинаешь брать на себя больше ответственности и осознавать, что делаешь. Взрослеешь, что-ли. Но есть и те, кто не взрослеет, некоторые по нескольку раз попадают.

Программа основана на 12 шагах. Несколько раз в неделю проводятся собрания АН (анонимных наркоманов). Там рассказывают не особо приятные вещи. Лично мне неприятно потому, что я осознаю, что находилась в ситуациях и почерней – крайне аморальная личность. Я всегда с шуткой относилась ко всему такому, а тут взрослый дядя плачет. В этот момент осознаешь разность взглядов. Кто-то рассказывал в группе, как за полкой геры [полграмма героина – прим. ред.] ехал в лес с шестимесячным ребенком в три часа ночи, в мороз десять километров. Кто-то – как у него умерла бабушка, и он сорвал с нее фамильные золотые украшения, пошел сдал их в ломбард, купил дозу, а уже потом вызвал полицию. Были женщины лет 30-35 без зубов, с гепатитом. Единственное, что их останавливало – это их дети. Еще была женщина владелец банка, которая в своем кабинете нюхала порошки в огромных количествах, прямо на купюрах банка. Сейчас у нее нет ничего. Была девочка, которую кололи аминазином (могу ошибаться в названиях лекарств), из-за того, что бесновалась. Она сбежала, выпрыгнула со второго этажа.

Многие говорят, что только благодаря Программе им удалось избежать неприятной участи. Да, там есть молитвы и обряды. Это на психологическом уровне прививает человеку чувство спокойствия, веры и надежды. Если ты наркоман, ты практически не радуешься жизни; не веришь ни в Бога, ни в людей. Кажется, что все алчные и глупые, и всеми можно манипулировать. Считается, что вера даст тебе эмоции и мотивацию.

Но лично мне это ничего не дало. Я верю исключительно в себя и в свои возможности. Мне с детства нравилось чувство уверенности в себе, в секте же люди с низкой самооценкой.

История седьмая

В том центре, где я лежал, была стойкая атмосфера какой-то секты. Наш рехаб [ребцентр – прим. ред.] работал по Программе – 12 шагов к богу. Но этот бог не христианский, а какой-то очень странный, свой. Бог наркоманов. Именно поэтому это все и кажется сектой.  На стенах были написаны молитвы, каждое занятие начиналось с круга чувств (пациенты по кругу передавали свечу и рассказывали, что они чувствуют), кураторы на занятиях по изучению зависимости рассказывали о боге.

Еще у них была идея, что наркоман – существо ленивое, своевольное, и они всячески ломали тебя. Не как в концлагере, конечно, но по чуть-чуть тебя подчиняли. Каждое утро, например, заставляли мыть полы в палатах и коридоре, хотя в рехабе были уборщицы, и они потом все перемывали. То есть тебя просто хотели заставить трудиться. Был листочек с правилами, что можно, а что нельзя. Например, если кто-то из персонала услышал, что ты ругаешься матом, у тебя отнимали три балла из итогов дня. Если ты пролетаешь с количеством баллов, тебя могли перевести на первый этаж, где ощутимо хуже. Если персонал видел, что ты «слишком близок с кем-то», вам могли запретить общаться. Обоим выдавали футболки одного цвета, и персонал следил, чтобы пациенты в таких футболках не разговаривали друг с другом.

Главным в рехабе была работа со своим куратором. Он выдавал тебе определенные задания, а ты их выполнял, чтобы продвинуться на следующий уровень. Например, было задание написать, что мотивирует тебя бросить наркотики. Когда человек выполнял его, всех пациентов собирали в одной комнате, и они толпой пытались вывести отвечающего из душевного равновесия. То есть один человек рассказывает, что хочет бросить наркотики, чтобы не ранить чувства матери, а остальные говорят, что на самом деле ему плевать на своих родителей, и вообще он м***к и п******л. Помогало ли это все? Не уверен. Пациенты постоянно обсуждали, кто, с кем и что будет употреблять, когда выйдет. Может, кто-то действительно бросил наркотики в рехабе, но обычно это были люди, которые лежали больше полугода.

Какой вывод можно сделать из этих историй? Пожалуй, никакой. Эмоциональная окраска и ситуация в каждом рассказе разная. Единственное, что можно сказать точно: если вы или кто-то из ваших близких столкнулись с зависимостью, то лучше обращаться в платные клиники.