***начало

Номер оказался маленьким и пыльным, то есть пыли как таковой там не было,

но присутствовало ощущение запыленности . Кровать, шкаф, стол, кресло. Я

вышла на маленький балкон -- дом напротив, немножко неба, мостовая внизу,

какой-то господин свернул за угол, смотреть особо не на что и, вместе с

тем, можно стоять тут долго, почему нет? Но хотелось спать и я легла, не

раздеваясь. Проснулась от тишины, хорошее место для сна, за весь день никто

не потревожил. Уже темнело, не совсем понятно, что делать, что делают по

вечерам в этих маленьких пряничных городках? Сидят, притаившись, за

занавесками, ужинают с семьей, распутывают мировую паутину? Все это мне не

подходило. Я спустилась в ресторанчик ,народу там было немногим больше, чем

утром, но, хотя бы никто не ругался, несколько человек, по-видимому

туристы, ели, не глядя по сторонам. Да и не на что было смотреть, хотя

меня это никогда не останавливает, я только и делаю, что глазею вокруг и

особенно внимательно в тех случаях, когда ничего интересного не происходит,

вот как сейчас например. Все тот же официант с балетной выправкой, принял

заказ и упорхнул. От нечего делать, я пересчитала столики, их было восемь,

посетителей трое. Откуда эта привычка все подсчитывать, кажется, раньше ее

у меня не было? А что было раньше? Я помню только, что все время куда-то

еду, просто перемещаюсь потому что нравится смотреть, как в окнах мелькают

картинки. Возможно так было всегда, а возможно и нет, вспомнить не

получается, все воспоминания находятся за какой-то дымкой, кажется, если

приложить усилие, можно пройти сквозь нее, но, в конечном счете, все

попытки сделать это, заканчиваются тем, что я оказываюсь в густом тумане и

совершенно теряю ориентацию в этом своём внутреннем пространстве. Хорошо

еще, что удаётся вернуться обратно, но ощущение, что когда-нибудь я и этого

не смогу, не оставляет меня. Это не то чтобы пугает, но и не слишком

вдохновляет на дальнейшие попытки вспомнить. Наверное, я пока еще не готова

остаться в тумане, наверное, мне пока неплохо и так -- смотреть по сторонам

и ни за что не цепляться, ни за прошлое, ни за настоящее, ни за будущее.

Если и было у меня когда-то направление, то его уже не откопать из-под

вороха моментальных снимков моей короткой памяти. Автобусы, поезда,

вокзалы, города большие, маленькие городишки, виды, ландшафты. Часто идет

дождь. Слишком часто, у меня уже вошло в привычку всегда брать с собой

куртку. Дождь, это неплохо, кажется, когда-то я любила солнце, а теперь от

него у меня болят глаза. Теперь это слишком ярко для меня. Странно только,

что снег не шел ни разу -- все время или дождь, или пасмурно, или тепло,

или прохладно, но ни жары, ни настоящего холода нет.

Принесли еду, я, незаинтересованно, сжевала рыбу и салат, расплатилась и

вышла на пустую и тихую улицу. Уже наступил тот час, когда жители засели по

домам и выманить их наружу мог разве что конец света, да и то вряд ли.

Думаю, случись такое событие, они бы понадеялись пересидеть его в своих

домах, а если это не спасет, то пропасть вместе с ними. Я не знаю

города, но очень хорошо представляю себе то место, куда я сейчас приду. Это

должен быть бар, работающий допоздна, точно такой, как я видела на картине

какого-то американского художника -- две стеклянные стены подсвечены

изнутри. Здесь неоткуда взяться бару, в него некому ходить, но я давно уже

с легкостью материализовываю его везде, где мне это надо. Сейчас я

пройду по этой улице, сверну за угол -- и вот он, тускло светится, через

витрину видна неизменная фигура за стойкой, это не человек, это персонаж

картины. И у меня почему-то не выходит создавать бар без этого статиста, он

всегда оказывается на своем месте, сидит, уткнувшись в рюмку, я ни разу не

видела его лица, возможно, лица у него и нет, такой непроработанный в

деталях тип. Бармен же получается всегда разный, сегодня -- огромный

человек сурового вида, но, при этом, немедленно располагающий к себе.

Наверное, с ним можно завести любую беседу, ну, в формате бара конечно, о

чем там люди разговаривают с барменами? Жалуются на жизнь? И он бы

поддержал ее в лучшем виде, оставаясь по прежнему суровым, немногословным и

располагающим к себе. Но я не стала мучить его, у меня нет претензий к

жизни, взяла свой ром и расположилась у окна. Сидеть за стойкой со

статистом не хотелось. Чем-то он меня раздражал -- наверное своим

постоянством, странно дополненным отсутствием законченности. Совершенно

лишняя фигура, я его никогда не планировала, но он все время был.

Находиться в этом аквариуме и смотреть через стекло на подсвеченную фонарем

маленькую площадь, было хорошо. Думаю, когда-то, я очень захотела, чтобы

ничего не происходило и у меня получилось. Событий нет, прошлого нет, мыслей

нет, только картинки меняются, а статист вон всегда один и тот же. Я

молчаливый одинокий человек в непромокаемой куртке, мешковатых штанах,

разношенных кедах и больших наушниках. Музыку я слушаю далеко не всегда, в

последнее время, все реже, но наушники все равно надеваю. В них я

отделена, мало вероятности, что кто-то спросит как ему пройти в галерею,

или просто попробует завязать беседу. Мне это подходит, я предпочитаю

молчать. Никаких разговоров, тем более, я все равно не знаю, где находятся

все галереи всех городов в которых я побывала.

Ром был вкусный, но быстро закончился, я взяла еще, так можно было бы

сидеть всю ночь, но напиваться не хотелось и я вышла из бара. На улице

предсказуемо накрапывал дождь, я отошла совсем недалеко, а стеклянные стены

уже начали терять свои очертания, будто их смывало водой. Я знала, что,

если оглянусь еще через пару шагов, то на месте бара, недавно еще такого

настоящего, теплого, заманчиво светящегося в темноте, будет обычный

каменный дом. Но я не стала оглядываться, смотреть назад не рекомендуется,

что-что, а это всем известно.

В номере, я подтащила кресло к балкончику и уселась в него, положив ноги на

перила. Закурила сигарету, прислушиваясь с перестуку капель. За время моих

странствий, я научилась по звуку падающей воды определять

продолжительность дождя. Этот будет тихонько идти всю ночь, а мне остается

только сидеть в кресле и слушать его, да рассматривать мельтешение капель в

свете фонаря. Хорошо бы сейчас выпить кофе, но взять его негде.

Наверное я задремала, разбудил меня какой-то звук, отличающийся от

привычного влажного шороха дождя. Все та же ночь, сырой воздух, темная

комната, подсвеченная уличным фонарем. Ноги затекли, в голове какая-то муть.

Самое лучшее, что я могу сделать, это принять душ и попробовать снова

заснуть. Думаю, у меня получится, спать я вообще-то люблю, жалко только сны

мне почти не снятся. Наверное растворились в тумане, вместе с памятью.

Встав с кресла, я направилась было в сторону ванной, но что-то привлекло

мое внимание. Это был белый конверт под дверью. Надо же, мне письмо.

Какое-то время я непонимающе пялилась на него, потом пошла в ванную.

Приняла душ, очень горячий, такой, что едва можно было терпеть, выключила

горячую и какое-то время постояла под холодными струями воды. Это меня

взбодрило. Вытерлась, переоделась в чистую футболку и пижамные штаны,

намотала полотенце на волосы. Тщательно почистила зубы. Больше в ванной

делать было нечего и мне пришлось выйти в комнату. Письмо лежало на том же

месте, а я-то надеялась на "вдруг". Вдруг, я войду в комнату, а там

все по прежнему и конверт мне просто привиделся. Если уж надо выбирать

между галлюцинациями и подозрительными письмами, я предпочту галлюцинации.

Не люблю писем. Не хочу ничего знать. Какое-то время я обдумывала, а не

порвать ли его, не читая? Но это никак не гарантировало мне отсутствия

неожиданностей в дальнейшем. Я наклонилась и взяла конверт в руки. Ничего

особенного, обычный, белый, заклеен, не надписан. Внутри прощупывается лист

бумаги, сложенный вчетверо. Я почувствовала себя глупо. Глупо стоять с

конвертом в руках и не знать, что с ним делать. Больше всего мне хочется,

чтобы его не было, но он есть и с этим приходится считаться.

Для начала я включила настольную лампу, села на кровать, еще раз осмотрела

конверт, закурила сигарету и задумалась. Грусть бессмысленного

существования, как статическое электричество, накапливается во всех

окружающих предметах и во мне самой; меня не оставляло ощущение, что,

вскрывая конверт, я получу несильный, но вполне ощутимый удар током. Никто

не знает где я, да и некому знать. Я не пользуюсь ни мобильным телефоном,

ни электронной почтой и уж тем более, не пишу и не получаю бумажных писем.

Несколько лет подряд мне хотелось просто ехать куда-то, и все вокруг лишь

подтверждало это мое стремление. Не понимая, откуда у меня берется это

желание, я продолжала просто двигаться вперед, даже и не вперед, а как

попало, если провести на карте линию моих перемещений, она получилась бы

петляющей и запутанной. Наконец я заметила утрату восприимчивости, эмоции

оставили меня и я стала похожа на механизм, выполняющий какую-то программу.

Возможно и был какой-то смысл в моем путешествии, но мне он неизвестен. И,

думаю, никому другому тоже.

Наступило утро и я наконец пришла к осознанию того, что

прошлое догнало меня, вот оно лежит на столике рядом с лампой и

пепельницей, полной окурков, я еще не заглядывала в него, но, понимая, что

наконец достигла предела, я приняла решение.

Быстро покидав в рюкзак немногочисленные вещи, я натянула куртку, сунула

ноги в кеды и отправилась на вокзал. Нераспечатанный конверт запихала в

карман штанов, у меня еще будет время заглянуть внутрь, подожду подходящего

настроения. Было еще очень рано, дождь почти перестал, пустой отсыревший

город провожал меня молчанием. Так случалось уже много раз, утро, морось,

тишина, я бреду по улице, продолжаю движение. Но на этот раз совпадение

исключительно внешнее. Потому что сейчас у меня появилась цель, я знаю,

куда поеду. Я что-то вспомнила -- там есть море. И раньше всегда светило

солнце. И еще я вспомнила, как выхожу из сумеречного помещения на

ослепительный свет, я только что услышала что-то, не укладывающееся в

сознании, в голове моей звон, а мир вокруг оглушающе тих и непереносимо

ярок, ко мне повернуто несколько лиц, они малоразличимы в этом свете, мне

надо что-то сказать им и я говорю. Кажется именно с того дня у меня начали

болеть от солнца глаза. И мне надо вернуться туда, в эту точку, я еще пока

не понимаю зачем, но это интересно -- знать хоть что-то. Это немного

разнообразит жизнь.