Один из рассказов деда

Мои бабушка и дедушка уже ушли, как и прадед, упоминающийся в этой истории. Но теплота, с которой я их вспоминаю, остается.

Историю эту мне рассказал мой дед, Евгений Матвеевич. Он был мастер рассказывать анекдоты, шутки, а иногда и целые истории. Одна из таких историй мне особенно запомнилась. Теплым летним вечером я, 11-летний мальчишка, сидел с дедом и бабушкой, Зоей Михайловной, на лоджии за самодельным столиком, который дед смастерил сам, и угощались простой, но вкусной снедью, которую приготовила бабушка: пирожки, салат из помидоров, картошка с курицей, омлет… Был и графинчик с домашней настойкой. Дед, немного выпив и как-то особенно придя в благостное и веселое настроение, стал рассказывать мне эту историю.

Произошла эта история давно, и даже не с дедом, а с его отцом, Матвеем Григорьевичем, моим прадедом, когда тот был еще мальчишкой. Точные годы назвать сложно, но если судить по дате рождения прадеда (около 1890-1895), история эта произошла на рубеже XIX и XX веков.

Было все это в деревне Васильевка, что и сейчас живет своей жизнью прямо под боком у разросшегося города Тольятти. Стоит Васильевка на берегу озера. Впрочем, в те времена, когда произошла история, озера не было, а были на его месте заливные луга. Через эти луга была проложена дорога в лес. Лес и сейчас стоит, только оказался он на другом от Васильевки берегу озера.

В тот лес крестьяне ездили заготавливать на зиму дрова. Обычно осенью, когда полевые работы заканчивались, и урожай был собран, наступала пора подготовки к зиме.

Заготовка дров было делом нешуточным. Собирались мужики со всей деревни, и на подводах отправлялись в лес, на несколько дней. В лесу разбивалась небольшая стоянка, строился шалаш для ночлега. Деревья валили, тут же обрабатывали, распиливали, и на подводах отправлялись в деревню.

Начало у этой истории трагическое. Во время валки деревьев падающим деревом насмерть задавило молодого парня, которого звали Андрей. Похоронили Андрея там, где он и погиб, в лесу. Оформили могилку, поставили деревянный крест.

Через некоторое время после этого мужики опять засобирались в лес, продолжать заготовки. И навязались к ним в помощники мой прадед, тогда мальчонка Матвей, и его друг Егор, который был постарше. Егор ходил за мужиками и упрашивал взять их с собой. Мужики отмахивались от пацанов: “Куда вам? Андрюшку вот и то убило, а еще, не дай, бог, с вами что-то случится”.

Но Егорка был настойчив, и уговорил взять их с Матвеем, двух мальчишек, в лес. А заготавливали лес неподалеку от того места, где убило Андрея, и где была его могила.

Днем шли заготовки. Пацанам работа тоже находилась: оттаскивать обрубленные ветки, принести воды, помочь с костром и варкой похлебки, помочь со строительством шалаша. Весь день все были заняты. Под вечер суета утихала, мужики собирались к костру, на котором варилась похлебка. Вот похлебка поспевала, котел снимали с огня, ставили на землю, и крестьяне садились с ложками вокруг.

-- А ну, Ваня, расскажи, какую ты себе рубаху справил на ярмарке? -- вдруг раздавалось во время ужина. Ваня, довольный своей обновой, расплывался в улыбке, облизывал и откладывал ложку, и начинал рассказывать про то, что купил он праздничную красную рубаху, да про то, как рядился да торговался. И пока он рассказывал, остальные вылавливали из похлебки куски пожирнее. Спохватившийся Иван понимал это только после окончания занимательного рассказа, да бывало уж поздно: в котле оставалась одна жижа. Иван на это ругался, а мужики хохотали, треся бородами, да подмигивали друг другу.

После ужина лесорубы собирались у костра и травили байки до самой ночи. И вот стемнело, давно уж ночь, а мужики все сидели и балагурили.

Тут Егорка толкает Матвея локтем, и говорит шепотом: “Пойдем со мной”, а мужикам громко объявляет: “Мы пойдем веток для костра наберем”.

Только ведет Егор Матвея не к куче веток, а обходит по темноте леса поляну, где сидят мужики, и заходят к тому месту, где стояла могила Андрея. “Сиди тихо, и смотри”, -- говорит Егор Матвею, а сам снимает зипун, лапти, и остается в одном исподнем -- холщевой рубахе. И, как есть, в рубахе, забирается на крест, изображая распятие, и… орет, что есть мочи: “Аааааа!!!”

Мужики вокруг костра от этого крика мгновенно затихают, головы их вжимаются в плечи, но никто не шевелится. Кто знает, может, показалось, аль птица какая…

И тут Егор кричит во второй раз: “Ааа!!!”

Мужики начинают шевелиться: кто поднимает воротник и прячет рожу в бороду, кто становится на четвереньки, кто осмеливается обернуться на крик… и глаза их вылезают из орбит! После яркого пятна костра разглядеть что-либо в темноте леса сложно, но ясно, что на кресте мечется белая фигура!

-- Ангел!

-- Андрюшка!

-- Батюшки!

-- Господи, спаси и сохрани!

И тут Егор кричит в третий раз.

После третьего крика у мужиков проходит оцепенение, и они, причитая, начинают одновременно лезть в шалаш! Друг по другу, отталкива и пиная, пролезая между другими, ворча, ругаясь, причитая и молясь одновременно, огромная куча-мала, ворочаясь, пытается спрятаться в шалаше.

Матвей от такого зрелища готов был лопнуть от смеха. Он руками закрыл себе рот и прыскал как можно тише.

Дождавшись, когда все мужики залезли от страха в шалаш, и затихли, Егор слез с могилы, оделся, и они с Матвеем, так же обойдя кругом и набрав хвороста, возвращались к костру.

-- Э, мужики, вы что, спать легли? -- спросил Егор, когда мальчишки подошли к опустевшему костру.

В ответ тишина, никто даже не пошевелился в шалаше.

-- Мужики, вы где? А что костер не затушили?

Из шалава вылезла борода с напуганными глазами.

-- Егор, ты?

-- Я. Вы чего в шалаш-то залезли?

Из шалаша показались еще бороды, бородищи и бороденки. Все вращали глазами в сторону могилы.

-- А ты слышал чего? -- спрашивали бороды.

-- Ничего не слышал, -- бодро отвечал Егор, -- Матвей, ты слышал чего? -- Матвей благоразумно молчал и только крутил головой.

-- Ничего не слышал? -- не унимались мужики. -- Да ты что, такого страху тут натерпелись!

-- А что было то? -- спросил Егор.

-- Андрюшка-покойник прилетал!

-- Белый, светится, с крыльями!

-- Кричал, видать, худо ему!

-- Не по обычаю похоронили!

-- На кресте распят, и кричит так, что до печенок пробирает! -- наперебой кричали мужики, и крестились, крестились…

Мужики растрезвонили об “увиденном” на всю деревню, что прилетал Андрюшка-покойник, и кричал от адских мук. Так как рассказывали все примерно одинаково, и все разом, в "чудо" поверили все. Организовали перезахоронение Андрея с отпеванием, как полагается.

А Егор с Матвеем не смели даже рта раскрыть и хоть кому-то рассказать, что это они так пошутили.

Видимо, только много лет спустя прадед Матвей смог рассказать эту историю своим детям, в том числе и моему деду. Ну а дед рассказал её мне мне. А я решил её записать так, как запомнил.